Нейроны льда

– Думаю, лучшим выходом было бы умереть на бабье лето. В хорошую погоду, глядя на светлое тёплое небо. – Внутренний вздох. Татьяна помолчала. – Конечно же в последний день я буду тебе рада, если ты обещаешь не задёргивать штор. И непременно поминай меня добрыми словами. Я знаю, Правищева не помянет меня, а мы ведь были подругами.

– В вашей кухне Правищева кажется глупой шуткой, – улыбнулась Зоя, и обе поняли, что бывают деятели, на разговоры о которых не следует тратить ни минуты в хорошую погоду. В непогоду тем более.

В маленькой квартире Татьяны было чисто, весело и пахло лимонным пирогом. Под ногами отирался котёнок. Татьяна многократно пыталась отдать его соседям и даже увозила к дачному массиву и бросала там его одного, но дотошный котёнок всё время возвращался. Татьяну очень любили воспитанники, и на улице часто подходили поздороваться и коснуться её руки. «Ей ведь хорошо так за шестьдесят, – думала Зоя, улыбаясь бывшей коллеге. – И какие же молодые у неё глаза!»

Родители Зои проживают в соседнем городе, сестра с семьёй – в соседней области. Обнаружить сразу двух прекрасных людей – бабушку и Татьяну – в такой дыре, как Злой Городок дорогого стоит. Два человека, которых можешь полюбить – это очень и очень много…

Спустя ещё несколько дней, Зоя заставила себя купить продукты, и начать готовить для себя. Решила позвонить бывшему мужу и напроситься к ним с его новой женой на обед в выходные, повидать сыновей, которые не жили с ней целую вечность – показать всем, что бабушка (как и всегда) навела в её жизни порядок. Бабушка даже в смерти источала доброту и любовь. Проклятый сон был над ней не властен. Изрезанная сомнениями и предчувствиями душа Зои вздохнула вдруг с неожиданной лёгкостью, – раны стали сами собой зарастать. И по утрам она стала чувствовать такой яркий прилив сил, что отказывалась в него верить.

В тот день утром она отправилась в магазин и на лестничной площадке внезапно получила по лбу соседней дверью.

– Эй! – крикнула она в ярости, и перед ней возник ещё один её кошмар. Фарид. Всё такой же привлекательный и самоуверенный. – Стоило догадаться, что это ты!

– Зоя? С каких это пор ты существуешь по соседству?

– О нет. Я сегодня тороплюсь. Нет времени.

– При моём появлении ты всегда торопишься.

– Не говори ерунды. Просто я голодна и собралась за продуктами. – Пятилась Зоя.

– Наши желания совпали. Идём вместе. – Фарид с гордостью продемонстрировал ей список на листочке и хозяйственную авоську.

На этот раз у неё не нашлось сил убежать от него, и с этого дня они стали общаться – время от времени, совсем немного. Разделённые усталостью повседневной суеты и тонким желанием спрятанной защищённой ото всех нежности.

Супруга Фарида сушила его джинсы и рубашки на соседнем балконе, его маленькая дочка ходила в местный детский сад, и всё-таки Зоя краснела от мыслей о нём и ненавидела себя за это. Зоя давно приняла свои странности и пугающие видения, но принять Фарида… смириться с его желанием вмешиваться в её жизнь… склонить голову перед фаридоманией, как она это назвала в приступе раздражения, было бы слишком даже для её чокнутой жизни.

Зоя скрежетала зубами, но придумать ничего не могла. У этого недуга имелся ум, здравый смысл и он сам выбирал, когда и как долго он будет обостряться.

***

Без пятнадцати семь утра воздух в помещениях детского сада всё ещё пропитан тонким ароматом хлорки, которую накануне вечером уборщица добавляла в воду для финального мытья пола, сейчас же к этому примешивался запашок подгорелой творожной запеканки, в которой испокон веку оказывалось слишком много муки и размякших кусочков ярко-оранжевой кураги. Творог имел место быть, и ладно. Какао заварено водянистым молоком и осадок какао порошка сильно напоминает мелкодисперсную асфальтовую крошку, поэтому дети оставляют этот напиток нетронутым. К обеденному супу начали варить мясные стружки.

Групповые помещения, пустые и гулкие без детворы, напоминали комнаты заброшенного обветшалого без людей дома. Тишина здесь пахла старыми вещами. Развеивая атмосферу тоски, там и здесь весело суетилась медсестра Жанночка, стройна, полногрудая и говорливая, помимо прямых обязанностей, она умудрялась быстро сводить табели посещаемости каждый месяц, каждый квартал, каждый год, она же составляла наименее вредное для детских желудков меню, продукты для блюд которого были, конечно, самыми дешёвыми.