Неистовые ревнители. Из истории литературной борьбы 20-х годов

Много он сделал в области культуры вообще, в области литературы в особенности. Ему принадлежат такие начинания, как выход журналов «СССР на стройке», «Наши достижения», «За рубежом», «Литературная учеба», «Колхозник»; издание трудов «История гражданской войны», «История фабрик и заводов», циклы выпусков «Жизнь замечательных людей», «Библиотека поэта», «История молодого человека XIX столетия». И в каждом из этих изданий он принимал личное участие. С его именем связаны все преобразования в литературной жизни 30-х годов. Будучи всемирно известным писателем и общественным деятелем, обладая непререкаемым авторитетом в художественном творчестве, он был гордостью нашей многонациональной советской литературы. Он непосредственно влиял и на объединение всех братских литератур Советского Союза, и на идейно-творческое сближение всех советских писателей. Он возглавил в качестве почетного председателя оргкомитет Союза советских писателей, первый съезд, а затем и правление союза. Являясь почетным председателем, Горький вникал во все сам и успевал делать столько, сколько никто из его помощников.

Главные усилия великого писателя были сосредоточены на поднятии идейно-художественного уровня советской литературы, на повышении ее качества. Поддерживая все передовое и талантливое, он страстно, прямо, нелицеприятно, открыто боролся с проявлениями безыдейности, пошлости, формализма, халтуры в художественном творчестве. Постигший своим опытом величие и преобразующую силу труда, восхищаясь трудовыми подвигами миллионов, он был беспощаден к халтурщикам и бракоделам в литературе, к людям, безответственно относящимся к творчеству. Он не щадил ни известных и маститых, ни начинающих, если они допускали брак, тем более если они упорствовали в своих заблуждениях и кичились мнимым величием. На все литературное дело в стране он смотрел с высоты грандиозных исторических преобразований и великих перспектив, с точки зрения судеб, жизни и деятельности, интересов и запросов миллионов тружеников. Вот почему его критика плохой литературной работы в каждом отдельном случае была неотразимо доказательной, приобретала жизненную силу убедительности, правдивости и справедливости. «Почему я так много пишу по поводу Вашего безнадежно плохого рассказа на хорошую тему? – спрашивал Горький в письме одного из начинающих литераторов и отвечал: – Вот почему: многие из вас, кандидатов на «всемирную славу», торопясь «одним махом» доскочить до нее, хватаются за темы серьезного, глубоко жизненного значения. Но темы эти не по силам большинству из вас, и вы их комкаете, искажаете, компрометируете – засыпая хламом пустеньких, бездушных или плохо выдуманных слов. За этими темами скрыты живые люди, большие драмы, много страданий героя наших дней – рабочего. Не скажет он, рабочий, спасибо вам за то, что вы уродуете действительность, которую он создает из крови и плоти своей.

Не скажет. А если скажет, так что-нибудь гораздо более резкое, чем говорю я»[631].

Не мешало бы многим нашим современным писателям и не только начинающим почаще прочитывать эти слова Горького и задумываться над их великим смыслом. Написанные сорок лет назад, они не только не теряют своей актуальности, но приобретают особую остроту для современной советской литературы.

В начале 30-х годов, когда формировалась теория социалистического реализма, М. Горький внес свой вклад в разработку принципов творческого метода советской литературы. И здесь он был и необыкновенно мудр, и по-своему неповторим, и органично связан в своих теоретических обобщениях с историей трудового человечества, с современной советской действительностью и с перспективами строительства нового общества.

О критическом и утверждающем пафосе советской литературы говорилось много и до Горького. Но вот он сказал свое слово: «…писатель должен обладать хорошим знанием истории прошлого и знанием социальных явлений современности, в которой он призван исполнять одновременно две роли: роль акушерки и могильщика»[632]. И перед литературой как бы вновь открылись огромные задачи активного, партийного вмешательства в жизнь. Как видим, это вмешательство может быть подлинно партийным и действенным при том условии, если писатель будет опираться на глубокие знания прошлого и современности. Чтобы «ядовитая, каторжная мерзость прошлого» была по-настоящему познана и разоблачена, говорит Горький, писателю «необходимо развить в себе умение смотреть на него с высоты достижений настоящего, с высоты великих целей будущего»[633].

Эта высокая точка зрения будет возбуждать в советской литературе «гордый, радостный пафос», придаст ей новый тон, героический характер, а это повлечет за собой создание новых форм и «необходимого нам нового направления – социалистического реализма, который – само собой разумеется – может быть создан только на фактах социалистического опыта»[634].