Нейтрализация негативного влияния факторов уязвимости национального банковского сектора

Наряду с прекращением притока, значимым фактором, спровоцировавшим кризисные процессы в 2008 и 2014 г., является стремительный отток капитала. По итогам 2008 г., чистый отток частного капитала из России составил 129,9 млрд дол., по итогам 2014 г. – 151,5 млрд дол. При этом как в 2008, так и в 2014 г. наибольший отток наблюдался осенью, в период «запуска» кризисного сценария функционирования национальной банковской системы.

На поверхности отток капитала наиболее существенно проявляется в снижении котировок на рынке акций, что, в свою очередь, запускает каскад негативных последствий и в банковской системе. Так, снижение стоимости российских ценных бумаг вызывает рост напряженности на рынке межбанковского кредитования, поскольку ценные бумаги являются наиболее популярным залоговым инструментом. Сокращение межбанковских кредитов провоцирует проблемы с ликвидностью у отдельных участников банковского рынка и одновременно приводит к росту процентных ставок. Кроме того, возникает обратный эффект: остро нуждающиеся в ликвидности банки вынуждены продавать имеющиеся в портфелях ценные бумаги, что приводит к дальнейшему снижению их котировок. При этом на фоне падения стоимости акций сокращается и возможность Банка России по кредитованию кредитных организаций в рамках кредитов, представляемых под залог рыночных активов, а также сделок прямого РЕПО.

Проанализированные факторы тесно взаимосвязаны и обладают кумулятивным эффектом, усиливая друг друга.

Мировое сообщество на протяжении последних лет очень активно ищет подходы к оценке уровня системного риска финансового сектора. Международный валютный фонд предложил методику расчета индекса финансового стресса еще в 2008 г.[15] Этот индекс предлагалось рассчитывать отдельно для развитых и развивающихся стран. Так, при расчете субиндексов для оценки рисков развитых экономик предлагалось учитывать волатильность котировок банковских акций, спрэды между межбанковскими ставками и ставками по казначейским бумагам, спрэды по корпоративным облигациям, доходность и волатильность доходности акций, волатильность валютных курсов. Построение индекса финансового стресса для развивающихся рынков связано с особенностями, вызванными сжатием валютного рынка и исключением спрэдов по корпоративным облигациям, обусловленных недостаточным развитием долгового рынка.

В работе R. Ranciere, A. Tornell и A Vamvakidis (2010)[16] предлагалось оценивать показатель валютных диспропорций, отражающий риски глобальной финансовой системы. Так, A. Jorge, Chan-Lau (2010)[17] ключевое внимание уделяли оценке взаимосвязанности финансовых институтов через такое понятие, как «издержки регулятивного капитала», при этом авторы предлагали конкретные инструменты оценки: модель оценки риска кредитного портфеля, сетевой анализ и CoRisk-анализ[18]. В исследовании N. Gianni, L. Marcella (2010)[19] системные риски подразделялись на реальный системный риск (GDP-at-Risk) и финансовый системный риск (FSaR). Инструментом оценки рисков служила VaR-модель.

К настоящему времени исследователями предложены классификации способов измерения системного риска. В частности, Giglio et al. (2012)[20] предложена классификация, в которой определены пять способов измерения рисков.

1) Специфические способы. В этих моделях рассчитываются индивидуальные оценки системного риска для каждого из банков, с последующей их агрегацией. Примерами таких моделей служат CoVaR (Adrian, Brunnermeier (2011)), SRISK (Brownlees, Engle (2012)) и некоторые другие.

2) Меры сонаправленности (comovements). Эти модели позволяют оценить степень сонаправленности между доходностью акций выбранных банков.

3) Оценка нестабильности финансовых систем. В соответствии с этим подходом предлагается проводить оценку агрегированной нестабильности и волатильности финансовой системы.

4) Оценка ликвидности. Эти модели направлены на то, чтобы связать системное событие и уровень ликвидности на финансовых рынках.

5) Оценки, базирующиеся на использовании спредов CDS.

В работе L. Laeven, L. Ratnovski, H. Tong (2016) предложено в качестве меры системного риска банковского сектора использовать уже известные показатели: CoVaR[21] (оценка условной стоимости под риском) и SRISK[22] (уровень дефицита капитала в случае кризиса). В качестве фундаментальных источников риска в этой модели взяты банковский капитал, фондирование, активы и их взаимосвязь с масштабом деятельности банка.

В практике МВФ в качестве индикаторов системных рисков финансового сектора используются такие показатели, как оценка макроэкономических рисков, кредитного риска, рыночных рисков и риска ликвидности, риска взаимосвязи, спрэды CDS крупнейших банков, спрэды долгового рынка, оценка банковского управления, оценка волатильности индекса VDaX.