Нейтралы

Подводя итог. К Рождеству я приполз потрепанный, но не сломленный. Причем перед самым отъездом судьба в очередной раз нашла способ пополнить личную коллекцию двусмысленных ситуаций.

* * *

Конец декабря наступил неожиданно. Вроде бы учишься, учишься, живешь в привычном ритме, и вдруг – двадцатое число. Нормальные люди уезжают домой. Ненормальные остаются праздновать в Хогвартсе. Учителя припрягают к подготовке празднования и тех, и тех.

В недобрый час угораздило меня попасться на глаза Макгонагалл. Она в компании почтительно выслушивавших её указания Грейнджер, Паркинсон, Филча и парочки домовиков стояла в центре большого зала, что-то объясняя. Заметив меня, зам директора жестом показала приблизиться.

— Профессор?

— Небольшое поручение для вас, мистер Стивенс, — командным тоном, отбивающим малейшую мысль о сопротивлении, сообщила Макгонагалл. – Нужно помочь домовикам отобрать праздничные гирлянды для елей. Некоторые из них пришли в негодность. Ботти, ты всё понял? Мистер Стивенс поможет вам выбрать правильные вещи.

Профессора понять можно. Вкус и понятия о правильном у домовиков своеобразные, куратор из числа людей им необходим. Только лучше бы она другого помощника выбрала.

Потому что Ботти выдал именно то, чего я опасался.

— Ботти понял. Ботти сделает, как скажет жестокий Райли Стивенс.

Отвернувшаяся было Макгонагалл медленно развернулась обратно, присвоив нам статус приоритетных целей. Взгляд у неё стал просто убойным. Я прямо ощутил, как над головой профессора зажглась невидимая тревожная лампочка, сигнализируя о проблемах.

— Жестокий Райли Стивенс? – выделила она первое слово.

— Жестокий Райли Стивенс, — безмятежно повторил домовик.

Короткое молчание. Затем:

— Почему ты зовешь мистера Стивенса жестоким, Ботти?

— Угрожать ножом принцесса, — охотно поделился сведениями ушастый стукачок. – Обещать побрить её налысо. Заставлять плакать высокая леди!

Последнюю фразу он произнес настолько прочувствовано, что окружавшие его люди осознали – ничего худшего святотатец Стивенс совершить не смог бы при всём желании. Второй домовик, присутствовавший при разговоре, активно и скорбно кивал.

Осанка Макгонагалл стала ещё идеальнее, хотя куда уж больше. Она просто в статую превратилась. Понять её можно – на общину домовиков в Хогвартсе завязано чертовски многое, и если у них есть серьёзный повод для недовольства… Если у жестоких и мстительных фейри конфликт со студентом…

— Мистер Стивенс причинил домовикам какое-то зло? – осторожно спросила женщина.

— Нет-нет, — замотал лопоухой головой Ботти. – Жестокий Райли Стивенс – добрый волшебник! Помогать домовым эльфам!

Профессор слегка обмякла, из её фигуры ушло напряжение. Однако Ботти твердо вознамерился довести Макгонагалл до инфаркта.

— Хотеть отправлять Винки в бордель! – не затыкался он. – Устраивать на работа в Лютный переулок!

На меня с ужасом смотрел даже Филч.

Разговор, конечно, забавлял неимоверно, как и лица обеих старост-девочек, но я понял, что ещё немного, и меня распнут прямо здесь. Поэтому счел нужным вмешаться:

— Всего лишь пытался помочь несчастной домовухе с трудоустройством. К сожалению, неудачно.

— Бедный Винки, — грустно подтвердил мои слова поганец Ботти. – Остаться без работа!

Макгонагалл издала какой-то невнятный звук, после чего, словно забивая голосом гвозди, приказала:

— Мистер. Стивенс! Через полчаса, в моём кабинете, с деканом!

— А что насчет гирлянд?

— Забудьте про них!

Инцидент, конечно, разрешился, в нелепом казусе быстро разобрались. Про домовуху-алкоголичку они знали, Винки, оказывается, в Хогвартсе не одна такая. Многие эльфы приходят в школу и живут в ней до тех пор, пока не найдут хозяина – здесь они не умирают от голода, место особое. Так что после моего рассказа вызвали Тилли, ещё раз уточнили, нет ли у фейри каких-либо претензий и на том дело закончилось. Ну, почти – Флитвик попросил себе копию письма бордельной мадам, сказал, коллекционирует такие вещи. Отказывать ему не стал.

Моей репутации разбирательство не помогло. К вечеру вся школа знала, что чудовищный Райли Стивенс продавал домовиков в притоны для извращенцев.

* * *

Глобально дома ничего не изменилось, за исключением хмурого Кеннера. Илона сказала, он уже месяц так ходит. Какие-то неприятности на работе. Я немедленно пошел к дядюшке узнавать, чем оныя беды вызваны и не причастны ли к ним Уиллоу. Ну и я, в качестве передаточного звена.

Оказалось, с причиной недовольства угадал.

— Ты не представляешь, что они провозят, — жаловался Кеннер. – Половина списка – чернуха откровенная. Они хотят под предлогом переезда легализовать свои артефакты.

— Земля того стоит?

— Участок большой, — пожал плечами дядя. – Просто если подробности сделки выплывут, меня с работы попрут.

— Может, оно и к лучшему, — попытался я его утешить. – У меня такое чувство, что за принадлежность к Министерству скоро начнут рожу бить. Если ваше руководство гонору не сбавит, тебе лучше будет самому уволится.

Кеннер посмотрел на меня, как на несмышленыша.

— Кто мне даст? Леди приказала держаться зубами за должность.