Неизбежность

На плазменном дисплее он увидел, что пятёрка незваных гостей также изменила траекторию полёта и перегруппировалась. Инопланетные корабли были чуть меньше «Фотона», но двигались быстрее. В маневренности «Фотон» всё равно превосходил их, особенно в умелых и натренированных руках Алексея. Он почувствовал, что вражеские корабли начали атаку по корпусу его звездолёта. «Фотон-2» начал сильно вибрировать. Но ещё хуже было то, что их корабли включили какой-то необычный режим маскировки и стали почти не различимы для его глаза, поэтому ориентироваться в их положении он мог только радиосенсорами на дисплее компьютера. Все пять кораблей сидели у него на хвосте. Алексей выполнил манёвр уклонения и теперь сам смог сесть на хвост двум кораблям; однако они моментально рассредоточились, и компьютер не успел привести систему наведения в готовность. Ручным выстрелом Алексей успел взорвать один корабль, второй удалось зацепить рикошетом, и тот, загоревшись, начал отклоняться от первоначального курса, пропав с радаров. Заходя на очередной вираж, Алексей увидел, как вдали от его корабля начал активироваться тоннель. Ему стало понятно, что он должен любой ценой добраться и пролететь сквозь него, чтобы вернуться на свою родную планету. Только, похоже, и инопланетные корабли тоже обнаружили изменения в пространстве; ярко-голубая вспышка была слишком сильной, чтобы её не заметить. Три корабля противника как будто специально отрезали ему путь к открывшемуся тоннелю. Они сосредоточили огонь на «Фотоне-2», и защитное энергетическое поле звездолёта стало сильно ослабевать. Алексей был вынужден отклониться и отлететь в сторону.

/Галактика «Млечный путь». Солнечная система. Планета Земля. Имение Фостеров/

В это время профессор сидел перед монитором и отслеживал результаты перемещения. Он, как и Алексей, некоторое время назад наблюдал первое открытие тоннеля. И хотя он и понимал, что едва ли за столь короткое время можно успеть выполнить такое сложное задание, в глубине души он всё же надеялся, что Алексей успеет. К сожалению, чуда не произошло; спустя точно рассчитанный интервал времени фотонный контур начал второе открытие межзвёздного тоннеля. Секунды шли одна за другой, но корабль Алексея так и не появлялся. Расход ядерного топлива продолжал увеличиваться, и профессор постоянно наблюдал на дисплее уменьшение его запасов.

Неожиданно что-то начало изменяться в структуре поля, созданного фотонным контуром. Профессор услышал страшный гул, который в несколько раз превышал по силе звук, создаваемый «Фотоном-2» при его взлёте и прохождении поля. Сильный удар взрывной волны отбросил его на несколько метров назад, но из фотонного поля так ничего и не появилось. Оставались секунды до закрытия, но Александр, помня прошлый опыт, не решался подойти ближе, чтобы посмотреть, что произошло. Вскоре фотонный контур завершил своё второе открытие, и удивлённый профессор, отряхнувшись, поднялся с земли.

«Раздери меня чёрная дыра! Что же это было?» – подумал он.

Александр снова подошёл к столу и продолжил чертить на карте Вселенной, которая была распечатана с данных, полученных со спутника Х10. Всё вокруг успокоилось. Фотонный контур стоял неподвижно, не издавая ни единого звука.

Внезапно он услышал звук приближающихся шагов позади себя, но не успел он обернуться, как что-то тяжёлое ударило его по голове. Александр потерял сознание и упал на землю.

Очнувшись, он понял, что его привязали к стулу, а справа, чуть поодаль от него, стоял его старый друг по институтской лаборатории Владимир Баррет.

– Что ты здесь делаешь? – удивлённо спросил профессор.

– Ты, наверное, никогда бы не подумал, Саша, что мы с тобой встретимся при подобных обстоятельствах? – заговорил Владимир.

– Что ты здесь делаешь? Скажи им, чтобы они меня освободили! – наивно выкрикнул профессор и посмотрел на двух людей, которые стояли рядом.

– Саша, Саша… – пренебрежительно продолжал Баррет, – а ты всё такой же, ничуть не изменился. Всё веришь в то, что все люди добрые и никогда не могут обидеть друг друга? Кстати, а что ты сам знаешь об обидах? Испытывал ли ты их вообще когда-нибудь? А я… я так могу много рассказать тебе об обидах и разочарованиях!

Александр продолжал смотреть на него непонимающим взглядом, его руки были стянуты верёвками, так что он не мог и пошевелиться.

– Обида, – продолжал Владимир, – это когда исследования, которые ты проводишь, закрывают. Обида – это когда тебя переводят в лабораторию заниматься селекцией, а ты грезишь другими звёздными системами и галактиками, созданием великих изобретений человечества.

– О чём ты, Володя? Ты не в себе!?

– Всё никак не понимаешь? Какой ты странный! Всё знаешь о ядерном синтезе, о своих древних цивилизациях… как их там, малька… майка…

– Майя…

– Да! Правильно, майя! Ты всё копаешься в этом майском и шумерском бреде? Всё ищешь разгадки проблем вселенского масштаба?

Александр попытался освободиться от верёвок, но стоящий рядом с ним рослый мужчина сильно ударил его локтем по плечу.