Неизбежность (СИ)

Он изгибает кисть, меняя угол проникновения, и вскользь задевает особенно чувствительное место — и Уэнсдэй с громким стоном впивается ногтями в его плечи, сминая плотную ткань пиджака.

— Что же ты делаешь со мной… — голос Ксавье звучит совсем хрипло, а длинные пальцы продолжают толкаться глубже и глубже. — Черт… Ты такая красивая… Невероятная… Моя…

Между бедер все горит адским пламенем и отчаянно пульсирует. Импульсы наслаждения накатывают обжигающими волнами — настолько остро, что Уэнсдэй едва может дышать. И лишь поэтому позволяет ему шептать эти лихорадочные глупости. Плевать. Пусть говорит что угодно. Только бы не останавливался.

Где-то в бардачке надрывается её телефон, но Аддамс не обращает на это никакого внимания. Наверняка, это снова Энид — только за позавчерашний день та написала с полсотни сообщений, оставшихся без ответа. Угомонилась ближе к ночи, и то лишь потому, что вчера было полнолуние.

Уэнсдэй настойчиво принимается расстегивать его ремень, запуская тонкую руку под пояс брюк, и с приоткрытых губ Ксавье срывается глухой стон. И в ту же секунду назойливой трелью оживает уже его телефон. Похоже, неугомонная Синклер обо всем догадалась, и теперь намеревается выяснить подробности, чтобы наутро разнести новую сплетню по всему Невермору.

— Не бери, — приказным тоном чеканит Уэнсдэй, когда его рука тянется к карману.

— Вдруг что-то срочное… Надо ответить.

— Нет.

Её пальцы ложатся на напряженный член, дразняще проводят по головке, и Ксавье сдаётся. Расслабленно откидывается на сиденье и прикрывает глаза, вздрагивая от каждого движения.

Телефон умолкает, чтобы через секунду зазвонить вновь. Уэнсдэй едва не шипит от раздражения и убирает руку, вызвав у него разочарованный вздох.

— Выключи это мерзкое устройство. Немедленно.

Ксавье покорно тянется за телефоном и, взглянув на экран, зачем-то принимает звонок. Раздосадованная Аддамс закатывает глаза.

— Я перезвоню позже, — на удивление твердо произносит он, хотя рука, сжимающая проклятый айфон, заметно дрожит.

— Черт, подожди! — доносится голос Аякса на том конце трубки, и в его интонациях отчетливо угадываются нотки… паники.

Уэнсдэй вдруг напрягается, интуитивно предчувствуя неладное и склонившись ниже, прислушивается к разговору. А от следующей фразы Петрополуса у неё разом вышибает из груди весь воздух.

— Чувак… Энид пропала.

Она ведет машину на предельной скорости, ловко лавируя в потоке других автомобилей и ощущая тяжелую гнетущую досаду. Они выехали из Детройта больше восьми часов назад, но ей отчаянно кажется, что дорога тянется чудовищно медленно. Стрелка спидометра то и дело упирается в максимальное значение, другие водители раздраженно сигналят вслед, но Аддамс абсолютно не реагирует, продолжая остервенело вжимать в пол педаль газа.

— Уэнсдэй, послушай… — в какой-то момент Ксавье предпринимает робкую попытку завязать диалог, но она обрывает его ледяной хлесткой фразой.

— Не лезь.

Из короткого разговора с Аяксом она узнала, что еще прошлой ночью Энид ушла в лес с другими оборотнями. А на рассвете не вернулась к месту общего сбора. Её собратья шли по следу весь день, но он оборвался возле реки в нескольких десятках километров от Джерико.

От напряженной позы начинают болеть руки, спина давно затекла, но у Аддамс ни на секунду не возникает идеи остановиться. Тягостные мысли запускают в мозг ядовитые щупальца, отравляя сознание.

Это целиком и полностью её вина. Пока она спокойно спала в одной постели с Ксавье, Хайд снова вышел на охоту.

Вероятно, на целенаправленную.

Рациональное мышление вновь восстает, набирая силу и подталкивая к закономерному выводу. Нет, это не совсем её вина — ведь она намеревалась проникнуть в лечебницу в первую же ночь пребывания в Детройте, а затем отправиться назад в академию. И тогда трагедии, вероятно, можно было избежать.

Но её остановил Ксавье — один раз, а потом и второй. И она с чудовищной легкостью прислушалась к нему, безрассудно поддавшись проклятым чувствам. Перестала с ними бороться. Преступила запретную черту.

Расплата за собственную слабость настигла незамедлительно.

Теперь Энид, вероятно, уже мертва.

И Уэнсдэй никогда не сможет забыть, что стало тому причиной.

Точнее, кто.

Спустя несколько часов, когда небо на востоке уже окрашивается первыми лучами рассвета, на горизонте наконец появляется указатель поворота на Невермор. Не сбавляя скорости, Аддамс круто выворачивает руль влево, Форд слегка заносит, и она едва успевает ударить по тормозам, чтобы не врезаться в витиеватые ворота академии. Она тут же выскакивает из машины и бегом устремляется к школе.

— Черт, подожди секунду! — Ксавье быстро догоняет её и хватает за локоть, резко разворачивая к себе.

— Это ты виноват, — сквозь зубы шипит Уэнсдэй, ловким движением выворачиваясь из цепкого захвата его пальцев. — Забудь все, что между нами было.

— Нет, пожалуйста… Прошу тебя. Ты не можешь… — его лицо искажается от концентрированной боли, губы дрожат. — Только не сейчас… Ведь я же тебя…

— Если ты еще раз приблизишься ко мне, я сверну тебе шею.