Неизданная проза Геннадия Алексеева

То ли я гибну от своей нерешительности, то ли нерешительность меня спасет. Полез бы я отважно на роман – и непременно бы погиб.

Проснулся утром и услышал звуки арфы, нежные звуки арфы, похожие на журчание весеннего ручья. Закрыл глаза, лежал и слушал, погружаясь в какую-то древность, в какие-то баснословные, золотые века. И какие-то светлые призраки обступили меня.

Всё же стихи меня не покидают. Как выясняется, в прошлом году я написал сорок стихотворений.

Уже поговаривают о «звездных войнах». Уже есть возможность повоевать в космосе. Восхитительно!

Все чаще обращаю внимание на маленьких, трех-пятилетних детей! Их наивность, их доверчивость и непосредственность, их любознательность мне очень нравятся. Подолгу наблюдаю за ними исподтишка.

Дети любят песок и снег. Из песка и снега они лепят дома, фигуры людей и животных. Детей тянет к творчеству, и они творят самозабвенно. Их творения быстро гибнут, но дети не огорчаются и снова творят. Это прекрасно, что такие маленькие, едва начавшие жизнь существа уже творят с великим усердием и с великой любовью к творчеству и, конечно, бескорыстно.

В солнечной системе обнаружено некое таинственное, абсолютно черное, не отражающее света космическое тело. Это волнует астрономов.

На юге Туркмении обнаружена очень глубокая, необычной формы пещера. В ней найдены мумии людей и животных. Когда они попали в пещеру, пока не установлено. Местные жители к пещере не подходят – боятся.

И все же лента Мёбиуса ставит в тупик. Это какая-то чертовщина.

Как сквозь цепкие, колючие кусты я продираюсь сквозь сомнения и все бреду куда-то. А ведь можно было бы улечься на траву под кустом и сладко подремать год, другой, третий, четвертый…

Оттуда, из юности, как волны далекого океана, накатываются на меня эти строки:

Гармонии стиха
божественные тайны
Не думай разгадать
по книгам мудрецов…

Отхлынут ненадолго и вдруг снова:

Гармонии стиха…

Их таинственная красота преследует меня всю жизнь.

Взял книжку Майкова. Полистал. И благодать какая-то вошла мне в душу.

Я был еще дитя – она уже прекрасна…
Как часто, помню я, с своей улыбкой ясной
Она меня звала!

Людмила Филатова.

Хорошо поет. И сама хороша.

И опять вспомнил Настю. Вот так же и она закрывала глаза, улыбалась и простирала вперед белые руки, когда пела. Вот так же и она.

Вдруг позвонил какой-то человек из Пскова и сказал, что ему очень, очень понравились мои стихи. Маленькая радость. Таких бы побольше.

Всю ночь шел дождь, и сразу стало ясно, что с зимой покончено. Утром поглядел во двор – снега нет и в помине.

Читаю Алена Боске. Кое-что похоже на мое. Издал 15 поэтических книжек. Пожалуй, это многовато. Возможность печатать что угодно и сколько угодно немножко опасна.

Австрийский экспрессионист Стефан Цвейг известен всему миру и обильно печатается в нашем отечестве. Русский экспрессионист Леонид Андреев почти не известен миру и мало печатается у нас. Однако Андреев-то писал не хуже Цвейга. А ежели приглядеться, то окажется небось, что писал он даже и получше. Обидно за Андреева.

«Зеленые берега» прочитала Лена М. Сказала так:

– Ничего похожего в русской литературе еще не было. Язык великолепен. Сюжет хорошо скроен, и роман читается с жадностью. Слабых мест нет. Все происходящее в 1908 году сделано безукоризненно и выглядит совершенно достоверным. Больше всего удался главный герой романа – город. Подобным образом о Петербурге еще никто не писал. Ксения тоже хороша. В поэте временами проскальзывает что-то неприятное, а Настя вообще несимпатичная особа. Любопытны страницы, посвященные живописи. Стиль вполне убедителен. Отличная находка – цепочки синонимов. Тексты романсов тоже удачны. Роман надо немедленно предложить какому-нибудь журналу. Его должны напечатать.

И еще она сказала:

– Читаешь, и все видишь. Как в кино.

Эрих Мария Ремарк любил оперетту и дружил с Имре Кальманом.

Когда-то романы Ремарка волновали меня. В особенности «На западном фронте без перемен» и «Три товарища». А с оперетты Кальмана началось мое приобщение к музыке. Давно, в отрочестве, на заре жизни.

…

Роман прочитала Лена С. Похвалила. Сказала: хорошо. Сказала, что больше других персонажей ей понравилась Ксения, что Ксения, как ей кажется, немножко неживая, а героя ей жалко и я напрасно его убил. Еще сказала, что роман, конечно, не напечатают, но это не беда. Еще сказала, что мне надо подождать со вторым романом и как следует отдохнуть от первого.

В глубине его неприятия таилось благорасположение.

Отчего так волнуют меня светлоглазые женщины?

Новый вариант «Бесприданницы» в кино. Красивый фильм с красивой молодой актрисой в главной роли. И Волга очень хороша. По ней плавают колесные пароходы, обгоняя друг друга. И бедняжку Ларису Карандышев убивает на пароходе. И, увозя мертвое тело, пароход дает долгий-долгий скорбный гудок. И все так красиво. Почти как в моем романе.