Неизвестная пьеса Агаты Кристи

Понимаешь, я ведь уже видел его раньше: в образе якобы шофера якобы Валерии Климовой. Приходил смирный, затюканный, знающий свое место мальчик. Шаркал ножкой, хлопал глазками — тише воды, ниже травы… А тут вдруг ворвался этакий Родион Раскольников, мучимый раскаянием относительно убиенной старушки-процентщицы и сестры ея Лизаветы. Волосики дыбом, губоньки скачут, рученьки трясутся… Ну сильно, очень сильно переживал! Однако исповедь была построена безупречно, разве что немножко педалировал «слоника» и прочие страсти-мордасти. Ну ладно, слаб человек. Я даже несколько засомневался в собственном сомнении. И «жучка» ему в авто пристроил не столько из врожденной подозрительности, сколько из чистой вредности… можете также назвать ее профессионализмом.

— Как это — пристроил «жучка»? — всплеснула руками Женя. — У тебя что, карманы ими набиты? А почему я ничего не заметила?

— Не знаю! — искренно удивился Грушин. — Вот уж не знаю! Впрочем, ты с головой погрузилась в этот мистический триллер, который выдавал Артур, где тебе было обращать внимание на прозу жизни! Кстати, ты проморгала и второго «жучка», которого я подселил в квартиру Аделаиды… а вот Артур, похоже, что-то заподозрил, потому что все эти четверо суток (а он в своей холостяцкой квартире больше не появлялся, дневал и ночевал в «Орхидее») мы с Мишей Сталлоне слушали его совершенно напрасно. А вот «жучок» в «Мазде» однажды поймал-таки муху… По сотовому.

До этого у Артура шли сплошь деловые беседы, и единственное, что меня держало настороже, это что наш красавчик так и не пошел в полицию. Дурень не сообразил: или я ему поверил и тогда обязательно уточню, подал ли он заявление об исчезновении Аделаиды, или не поверил, а значит, буду удивляться — со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Получается, не настолько уж она боялась за собственную жизнь, наша Глюкиада, — не без некоторой обиды сказала Женя. — Получается, она просто использовала нас?

— Или побуждала к действию, — отозвался Олег. — Тут такой вопрос: почему она выбрала именно вас? Ведь ничуть не сомневалась, что завязывается смертельная игра, однако не пошла в настоящее, крутое, агентство, где ей дали бы такую охрану, что бояться практически нечего, а к вам! Я ничего не хочу сказать, но ведь у тебя нет отряда боевиков, да, Грушин?

— У меня даже одного боевика нет, — сообщил Грушин. — Разве что Миша Сталлоне, который у нас и швец, и жнец, и на дуде игрец. Что поделаешь, цели и задачи у нас изначально не боевые — вернее, не были таковыми до последнего времени. А окружность, в которую вписываются все побудительные причины действий Аделаиды, очень, скажу я тебе, широка — настолько, что я предлагаю о единственной причине у нее прямо спросить, а пока…

— А пока рассказывай, что дальше было!

— Позавчера вечером Артур сел в машину — и вдруг дал сигнал «жучок». А дальше сами послушайте.

Он повел мышкой по экрану. Женя сделала испуганную гримасу, семафоря ладонями в сторону двери, но Грушин только одобрительно кивнул — и прибавил звук.

— Алло? — послышался негромкий женский голос, глухой и неразборчивый.

— Это я, привет. — Артур.

— Милый мой! — Женский голос мгновенно приблизился: похоже, сначала говорившая просто прикрывала трубку платком. А теперь ясно: Аделаида!

Женя только головой покачала: ну, артистка…

— Что случилось? — Опять Артур, недовольно. — Мы же договорились…

— Ну не ворчи, мой дорогой мальчик. Я ужасно соскучилась, хотела услышать твой голос. Ты все-таки иногда позванивай, а то мне, знаешь, до того одиноко на этой высоте!

— А ты ходи в деревню, гуляй. Подумаешь, каких-то три кэмэ.

— Хожу, гуляю. Там, кстати, очень недурной магазин, даже киви продаются, представляешь? Но в деревне так на меня смотрят… Знают и всех своих, и окрестных дачников, а я чувствую себя американской шпионкой.

— А ты туда не надевай шляпку с вуалеткой, только и всего. Платочек какой-нибудь, вместо туфелек на каблуках — галоши… Приглядись, в чем там ходят бабульки твоих лет, и нарядись соответственно.

Вслед за этим советом последовала пауза, словно у Аделаиды перехватило дыхание.

— Наглец! — вымолвила она наконец-то. — Вернусь — выпорю.

— Ты сначала вернись.

— Ох, не говори…

В ее голосе зазвенели слезы, и Артур мгновенно перестал задираться:

— Ну ладно, мам, ну чего ты? Я же с тобой!

Женя прикрыла рот ладонью, словно боялась, что ее изумленное восклицание может быть услышано не Аделаидой, так Артуром.

Вот так номер! Ну, Глюкиада, ну!.. Просто слов нет. Да конечно! Они ведь с Артуром страшно похожи! Если бы Лерочка Климова не отравила Женю своим злословием, той и в голову не пришло бы увидеть в совершенно невинных отношениях всякие непристойности. Но Лера явно была не одинока. Похоже, Артура и его шалую мамочку даже забавляла ситуация, и они не спешили разуверять недоброжелателей.

Забавно, и в самом деле забавно!

— Ой, как бы мне хотелось, чтобы ты и в самом деле был со мной! — продолжала Аделаида. — Здесь бывает так тяжко, особенно по ночам. Когда озеро под луной блестит… Все-таки неудачное место мы выбрали.