Неизвестная жизнь писателей, художников, композиторов

Жизнь его в эти дни проходит не только в различных встречах, но и в хлопотах, касающихся устройства выставки, а также разрешения своих бытовых проблем. Для художника все вроде бы складывается замечательно: его картину «Явление Мессии» выставляют в Зимнем дворце, о ней положительно отзываются члены царской семьи. Более того, они проявляют к художнику личное внимание: 19 июня он получил приглашение от императрицы Марии Александровны, чтобы быть представленным ей после обедни в воскресенье. Через высокопоставленных знакомых Иванов был представлен великому князю Константину Павловичу. Правда, государь все еще не решил участи художника.

Но среди петербургской публики было немало и завистников, которые своими наветами несколько омрачали жизнь художника. Особенно его тревожило молчание императора. И вот наконец 29 июня президент Академии художеств великая княгиня Мария Николаевна призвала Иванова на собственную дачу в Сергиевку и сообщила, что картина будет приобретена на следующих условиях: 10 тысяч рублей единовременно и 2 тысячи рублей пенсии ежегодно. Ей хотелось узнать, доволен ли он. Но, как это ни странно, Иванов не дал сразу ответ, а попросил дозволения еще раз приехать в Сергиевку для окончательного ответа. Через три дня он снова появился на даче у великой княгини. Но на этот раз ему пришлось ждать долго, чуть ли не три часа. Наконец вышел граф Г.С. Строганов и сообщил, что президент Академии художеств хлопочет о нем, но что ему надо ехать к министру двора, от которого он и узнает все, что требуется.

«Встревоженный и возбужденный ехал Иванов на пароходе из Петергофа, – писал М.П. Боткин. – Возвратившись домой, он был печален, потеряв всякую надежду на хороший результат. Вечером пришел К.Д. Кавелин, беседа с которым доставляла ему величайшее удовольствие и которого он очень уважал; но Иванов все не мог успокоиться. Вскоре с ним сделалось дурно, он упал, и немедленно начались судороги и все холерические припадки. Так как это было его второе заболевание, ибо в начале своего приезда он имел холерические припадки, от которых скоро поправился, то думали, что и это не будет опасно, но к полуночи собрались доктора и объявили, что состояние больного безнадежно. И действительно, через три дня, 3 июля 1858 года, в два часа пополуночи Иванова не стало». А через несколько часов после смерти художника принесли на его имя письмо, в котором его уведомляли, что государь купил его картину за 15 тысяч серебром. А 6 июля 1858 года скромный гроб с телом А. Иванова был погребен на кладбище Новодевичьего монастыря.

Неожиданная смерть художника поразила многих. Поскольку смерть наступила стремительно – он болел всего два дня, она казалась непонятной и странной и породила немалые сомнения среди людей, знавших художника. «Что значит эта смерть, – удивлялся, к примеру, Тургенев в своем письме в Петербург. – Уж полно, холера ли это? Не отравился ли он? Бедный!»

Мысль об отравлении долго не покидала и художников. Так, И.Э. Грабарь в своей автобиографии «Моя жизнь» писал: «Как известно, Александр Андреевич Иванов, приехав со своей картиной “Явление Христа народу” из Рима в Петербург, остановился у Боткина в его особняке. Боткину тогда было девятнадцать лет, и он познакомился с Ивановым, будучи в Риме. Вскоре по приезде в Петербург Иванов умер у него в доме от холеры, как тогда говорили. Когда к нему явился брат покойного, Сергей Андреевич, то оказалось, что все лучшие ивановские этюды уже были собственностью Михаила Петровича, которые он не то получил в подарок, не то взял в счет каких-то денег, переданных покойному будто бы еще в Риме, а затем и в Петербурге. Мягкому Сергею Андреевичу ничего не оставалось делать, как примириться с фактом потери, что ему было горько, ибо он решил пожертвовать все собрание этюдов и картин в какой-нибудь музей, не распыляя их.

Бенуа плохо верил в официально объявленную причину смерти Иванова. Хорошо зная фантастическую фигуру Боткина, недаром прозванного Шуйским, он полушутя-полусерьёзно говорил, что «холера» выдумана Михаилом Петровичем и бедный Александр Андреевич умер не своей смертью.

И действительно, собственные рассказы Боткина о происхождении его знаменитой коллекции произведений эпохи Ренессанса, слышанные мной от него лично, в Москве, у Остроухова, в присутствии лиц еще живущих и сейчас, могут дать повод к самым разным гаданиям. Из этих рассказов одним из самых колоритных и поистине потрясающих был рассказ о систематическом выкрадывании Боткиным у Демидовых из подвалов их флорентийского замка скульптур высочайшей ценности. Все совершалось в темные ночи при содействии садовника, хорошо оплаченного вором, с почетом принимавшимся хозяином в дневные часы».

Роковая симфония Малера