Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи

Отходят старые глашатаи свободы
Под своды вечные, под гробовые своды,
И лавры провожают их.
И смерти торжеству внимает скорбь живых!
Они родилися в мятущиеся годы,
В дни предрассудков вековых!
В те дни, когда еще зарей освобождения
Не озарялся мрак отчизны дорогой…
При них порвалися гнилого рабства звенья,
От них повеял дух благого просвещения
Над пробужденною страной.

Понятна их борьба, разумна их тревога,

Благословен их трудный путь.
Страдая и любя, они творили много —
Их есть чем помянуть!

А мы! Мы, робкое, больное поколенье,

Смирив в своих сердцах пытливое волненье,
Мы всё хотим простить и всё благословить,
Но цель потеряна, кумир давно разрушен;
Мы к миру холодны, и мир к нам равнодушен…
Мы не умеем жить!

Август 1889

«Со злом общественным в борьбе…» [567] А. К. Шеллер-Михайлов

Со злом общественным в борьбе,
Карая подлости заразу,
Всю жизнь он верен был себе
И не свернул с пути ни разу.

Во дни уныния и слез

И боль физических мучений,
И пытки нравственные снес,
Не ослабевши, этот гений.

Бича сатиры до конца

Его рука не опустила.
И смерть лишь на уста бойца
Печать молчанья наложила.

2-го мая 1889 г. [568] В. Р. Щиглев

Опять толпа… опять могила!..
Сатиры русской цвет и соль
Смерть беспощадная сразила —
И в сердце чувствуется боль…
Тоска утраты сердце гложет!
Упавший бич – кому поднять!
И разве праздным быть он может?
И разве некого карать?
Как будто… но сильнее слóва
Мысль страшно ясная одна:
Среди живых – нет Салтыкова,
Среди живых – нет Щедрина!

Памяти М. Е. Салтыкова [569] П. Я

Нива ты русская… Нива родная!..
Добрый твой пахарь погиб, дорогая;
Лег он, как колос, косою подсеченный,
Бурей житейской в конец изувеченный.
В рыхлую грудь твою долгое время
Сеял он доброе, славное семя,
Лелеял заботой, трудом он тебя,
Лелеял, берег, как родное дитя.
Нива ты русская… Нива родная!
Пахаря нет у тебя, дорогая;
Вновь ты над грудью широкой своей
Его не услышишь могучих речей.

29-го апреля

На смерть М. Е. Салтыкова [570] И. И. Ясинский

Пустынен мрачный небосклон,
Умолк последний гром сатиры…
Уж не раздастся гневный стон
Суровых струн угрюмой лиры.

Уста, пылавшие грозой,

Уже не бросят нам укора;
Поэту тесен гроб немой, —
И в жизни он не знал простора.

«О, братья: смерть его – тяжелая утрата…» [571] Неизвестный автор