Неизвестный Петр I. Стихи и проза убийцы Лермонтова (сборник)

Трагедия случилась с английской девицей, некой Марией Гамильтон. Побывав в царской спальне, она благоразумно не исчезла из поля зрения насильника-самодержца, а чего-то еще надеялась выгадать… В нее влюбился очередной денщик царя Иван Орлов, и вскоре они стали тайно жить вместе. 12 марта 1718 года это случайно вскрылось. Царь, которому сама Гамильтон давно была неинтересна, – вспылил! Женщину обвинили в краже золотых червонцев и даже алмазов, принадлежащих Екатерине I. Ее по приговору суда били нещадно на площади кнутом, а потом отправили в ссылку на год – на работы на прядильный двор. Казалось бы, все закончилось. Но царь-любовник был мстителен и жесток. Осужденную Гамильтон вернули в

Петербург, вновь судили и приговорили к смерти. 14 марта 1719 года Петр Великий лично, своими руками, обезглавил тело своей давней наложницы, после чего поднял за волосы голову несчастной и дважды расцеловал в губы… И тут же повелел голову заспиртовать в банку и поставить в Кунсткамеру рядом с банкой с отрубленной головой Монса. История не сохранила свидетельств – не заставил ли царь-палач везти голову жены в банке со спиртом в Кунсткамеру ее тайного мужа – денщика Ивана Орлова? Учитывая, что Петр Великий был патологическим садистом, – не исключено.

ЖЕРТВЫ МЕДИЦИНСКИХ ЭКСПЕРИМЕНТОВ ЦАРЯ

Восхищающиеся гением Петра Великого отмечают огромную любознательность своего кумира в естественных науках и в медицине. Им бы самим побывать в качестве пациентов «врачевателя Петра Алексеевича»! От «медицинской практики» царя-садиста страдали уже не только его родственницы, жены и любовницы, но и отчасти случайные женщины, которые виделись с «реформатором» первый и последний раз в жизни.

Находясь в Москве, Петр I узнал случайно, что у купца Борсте жена болеет водянкой. Ворвался в дом купца, самолично разрезал плоть больной женщины и выпустил из ее тела более 20 фунтов воды… Но, не зная, что надо делать дальше, махнул на свою пациентку рукой и… уехал. Жена купца скончалась в тот же день. Жене своего камердинера Полубоярова самолично выдрал абсолютно здоровый зуб без малейшей анестезии (государю показалось, что у нее болит зуб, – диагност-стоматолог, видите ли). Трагедия произошла с женой гоф-маршала Олсуфьева. Она была на 9-м месяце беременности и не могла прибыть на очередную ассамблею, так деликатно называли vip-пьянки для элиты в «эпоху великих преобразований». Царь-батюшка рассвирепел! Повелел немедля привезти женщину и заставить ее выпить огромный бокал водки! Слезно рыдая, будущая мать молила царя, уговаривала сама Екатерина! Но государь, как на вздыбленном коне, был непреклонен. В беременную женщину влили насильно водку, плод получил огромную токсическую дозу алкоголя, тут же случился выкидыш… Ребенок родился мертвым. Основатель Санкт-Петербурга невозмутимо подобрал еще теплый детский трупик и приказал поместить его в банку со спиртом и отвезти в Кунсткамеру.

В 1780 году, осматривая помещения Академии Наук, Екатерина Дашкова в одной из кладовок нашла три банки: две головы взрослых – мужскую и женскую и новорождённого младенца. Выяснилось, что это были головы Монса, Марии Гамильтон и того несчастного младенца. Екатерина II была такой же самозванкой на престоле, как и Екатерина I, но в отличие от Петра I была психически здорова и склонности к садизму не проявляла. Посему и повелела «экспонаты» похоронить и отпеть по православному обряду.

Самая неразрешимая загадка русской истории: как, например, те же денщик Иван Орлов, гоф-маршал Олсуфьев, купец Борсте, камердинер Полубояров не сговорились заспиртовать сумасшедшую башку самого Петра I? Голова самого знаменитого садиста на троне в истории XVIII века была бы самой интересной банкой петербургской Кунсткамеры!

Неужели это все написанное – правда?! Это не клевета на Реформатора нашего, основателя всего и вся Петра Великого?! Да откуда это все известно в начале ХХI века? Русский историк XVIII века князь Михаил Михайлович Щербатов, составлявший свой труд «Рассмотрение о пороках и самовластии Петра Великого» – точнее, расследование о преступлениях этого психопата и садиста на троне, – знал об этом больше, чем мы.

КАЗНЬ ПРЕДКА АЛЕКСАНДРА ПУШКИНА

Загадка: почему Александр Пушкин, собиравший материалы для своего труда «История Петра Великого», не заметил этой фамильной трагедии. А может быть, и заметил, но не посвятил ей ни одной строки своего волшебного пера… Ибо тогда личное превысило бы объективное в его историческом сочинении.

КАЗНЬ ПРАПРАДЕДА

День 15 марта 1721 года в Москве случился по-январски холодным. Температура даже днем опускалась до -20 по Цельсию, по Красной площади гулял северный ветер. Несмотря на непогоду, на главной площади города собралось более двух тысяч зевак. Включая иностранного посла