Неизвестный со станции Титлин

– Дверь открылась, – выкрикнул Хартли скорее для того, чтобы подбодрить своего сына, который из последних сил держался за отцовскую руку.

Он рывком дернул сына к себе, от чего тот неожиданно тонко взвизгнул, и попытался протиснуться. Но этого не потребовалось: людской поток сам потащил их к выходу – оставалось только перебирать ногами и ни в коем случае не запнуться, иначе можно было оказаться под массой паникующей толпы.

Человеческая волна моментально вынесла их за пределы зала в прохладный технический коридор. Здесь было не так душно, и их легкие благодарно наполнились свежим воздухом. Они, каким-то чудесным образом, отделились от толпы и на повороте вылетели из потока. Хартли даже от неожиданности потерял чувство ориентации в пространстве, врезавшись в стену.

– Папа! – выкрикнул Питер, который сумел сохранить равновесие и остаться на ногах, но было уже поздно.

Человек в военной форме прыгнул на спину Уэлену Хартли. Он был значительно меньше в своих габаритах, чем шотландец, но это ему ничуть не помешало с ловкостью кошки ухватиться за его шею. Хартли попробовал его сбросить, но солдат будто бы прилип. Вдруг он почувствовал жгучую боль в левом плече. Противник впился зубами в его плоть. Под рабочей майкой потекли тоненькие струйки крови, придавая апельсиновой ткани кровавый контраст.

Хартли закричал от боли, а Питер закричал от страха и беспомощности. Услышав голос своего сына, шотландец моментально замолчал. Ему нельзя было паниковать, от него зависела жизнь его сына. Его крик подействовал, как красная тряпка на быка. Он его подстегнул. Уэлен разогнался и, что есть духа, влетел спиной в стену. Послышалось влажное хлюпанье и тихий хруст. Мертвая хватка соперника ослабла. Хартли схватил его за руку, которой тот пытался его задушить, и со всей силы дернул вперед. Инфицированный солдат перелетел через шотландца, словно пушинка и с мерзким звуком трескающейся черепной коробки приземлился лицом в пол. Шотландец со всего размаху ударил лежачего солдата в лицо ногой, что скорее было профилактикой. Сломанная шея парализовала все тело. Беспорядочно дергалась лишь сломанная челюсть, усеянная раскрошенными о пол зубами.

Хартли подскочил к сыну. Тот дрожал всем телом.

– Все, шоу окончено, – подвел он. – На выход.

С этими словами Хартли-старший и Хартли-младший снова нырнули в живой поток, который потихоньку начинал иссякать и редеть. В толпе стали появляться те, от кого здоровые люди пытались спастись.

73.

Верчеенко пулей выскочил из здания. Он оказался на просторной площади перед главным входом в станцию, посреди которой расположилась мраморная статуя Атома. Вслед за ним начали выскакивать люди, сбивая друг друга и падая навзничь, словно побег окончательно завершен. Но дело было не в усталости, а в огромном фосфоресцирующем куполе нависшим над ними. Его исток уходил далеко в лес, но не приковывать взгляды он просто не мог. Он был везде, куда ни глянь.

– АСУПИ, закрывай станцию, – выкрикнул он, осознав, что убежать не удастся и нужно срочно оградить себя от того, что находится внутри. – Быстро.

– Не могу выполнить этот приказ.

– Причина.

– Нарушение основополагающих протоколов.

– Запусти в обход, через лазейку, как делала это до этого.

– Я могу запустить процесс с отсчетом, – электронный голос было плохо слышно из-за криков. – Но не могу опечатать станцию здесь и сейчас. Техника безопасности подтверждает, что невозможно локализовать станцию без предупреждения личного состава и постановки сроков на эвакуацию.

Верчеенко чуть не закричал от безысходности, но все же сдержал себя, ограничась лишь злостным скрипом зубов.

– Хорошо, запускай минимальный таймер. Ты пустишь предупреждение, твои протоколы нарушены не будут, – выдохнул он. – И, знаешь что, нам нужно уничтожить всех инфицированных.

– У меня нет такой функции, – отозвалась АСУПИ.

– Да, знаю я, – Верчеенко закрыл глаза. – Короткое замыкание! – вдруг вскрикнул он. – Устрой короткое замыкание по всей станции. Только замкни его на стены, пол… ну все металлическое…

– Нарушение основополагающих…

– Лазейка, АСУПИ, лазейка…

На несколько секунд ее голос заглох, но вскоре вернулся.

– Принято. Таймер включен на минимальное время семь минут. По истечении этого времени станция будет опечатана и локализована. Произойдет плановый выброс электрического тока.

74.

– Ты уверен, что он пригодится? – не унимался Инитаро.

– Профессор, – ответил Корвин, застегнув молнию к самому горлу и замкнув немногочисленные поперечные защелки. – Если он не пригодился вам в ваших опытах, это еще не значит, что он бесполезен.

Корвин сделал вперед пару шагов. Он был выше японца на полголовы, костюм добавил еще сантиметров пять. Инитаро восхищенно окинул его взглядом. Черно-синий экзоскелет сидел на нем, как влитой. Практически невозможно было определить, что под плотной эластичной тканью находится сложная система из механики и электроники. Открытой оставалась только голова: темно-синяя ткань плотно обвивала шею и доходила прямиком до линии, где начинала пробиваться щетина.

– Я иду первый, – сказал он.

– Без оружия?