Неизвестный со станции Титлин

– Этот экзоскелет и есть самое настоящее оружие, щит и спасение профессор, – он постучал себя по груди. – Самое опасное, что у нас есть. И оно ни разу не испытывалось даже на пятьдесят процентов.

75.

Геджани и Мастерсон легкой тихой трусцой продирались по коридорам станции. Иногда они останавливались, чтобы передохнуть. В основном, это касалось американца – почтенный возраст и не самый спортивный образ жизни довольно сильно сказывались на передвижении. Индус шел первым, держа пистолет наготове, ожидая, что из-за каждого угла на них может вылететь неприятель. Им нельзя было попадаться. Им нужно было выбираться срочно. Они загнали себя в такую ситуацию, что их неудача была бы крахом для всех. Без браслетов из-под купола не выберется никто. Сейчас они были самыми важными людьми на станции.

– Давай передохнем, – в очередной раз взмолился Мастерсон.

Его хлипкое, обросшее жировыми бляшками, сердечко отбивало ритм пулеметной очереди. Легкие горели и готовы были вот-вот проломить ребра изнутри. Грудная клетка превратилась в настоящую тюремную камеру для органов.

Ифран остановился.

– Фил, чем быстрее мы отсюда выберемся…

– Да, знаю… я зна… ю… – задыхаясь перебил его американец, согнувшись пополам. – Просто, если мое сердце даст кони до выхода со станции, тебе это мало, как поможет…

Геджани понимающе кивнул. Он сам прекрасно понимал, что Мастерсон выжимает из себя все, что только можно выжать, но все равно старался его поторопить.

– Внимание! – вдруг рассек тишину голос АСУПИ. – Станция будет запечатана и локализована через семь минут. После чего произойдет плановый выброс электрического тока.

– Что за …? – выругался Мастерсон.

Он отреагировал быстрее Ифрана, тому понадобилось несколько секунд, чтобы осознать сказанное.

– Кем бы отдан приказ, АСУПИ?

– Нет данных.

– Отмени локализацию станции!

– Процесс уже запущен. Его невозможно отменить.

– Твою мать! – выругался Ифран. – Отмени выброс тока!

– Процесс запущен. Его невозможно отменить.

– Да, чтоб тебя! Что вообще за выброс тока!

– Короткое замыкание на пол, стены и смежные объекты…

Мастерсон и Геджани встревожено переглянулись. Большинство стен на станции были металлическими. Пол, зачастую, каменный, но с металлическими вставками или полностью металлический, черт, да вся станция была порождением камня и металла. Ничего хорошего их не ждало. Если они не успевали выбраться из недр Титлина, то с вероятностью девяносто девять процентов – они будущие поджаренные трупы.

– АСУПИ пропустит через станцию ток… – наконец, подвел Мастерсон.

– Фил, теперь нам нужно лететь, даже если твое сердце остановится!

76.

Хартли и Питер выплыли в общем человеческом потоке на улицу. Люди пробегали несколько метров и останавливались, вскинув головы к небу, которое застилал фосфоресцирующий океан. Уэлен одернул сына в сторону, чтобы оставить свободный выход для остальных беженцев со станции или чтобы его, по крайней мере, не задавили в панике.

– Хартли? – раздался знакомый голос.

Уэлен оглянулся. К нему подбежал Верчеенко.

– Ты?

– Хартли, нужно чтобы ты мне помог закрыть дверь.

– А люди?

– Поток людей иссякает. Нам нельзя выпускать оттуда зараженных.

– Что ты предлагаешь?

– Мы закроем дверь и будем ее держать, пока АСУПИ не заблокирует выходы.

– АСУПИ заблокирует выходы?

– Долго рассказывать, мы не можем выпускать оттуда этих тварей! Иначе мы в ловушке!

Хартли почесал рыжеватую бороду, которая некогда была внушительной щетиной, и положительно кивнул. Он выхватил из толпы еще несколько человек, словно детские игрушки, и они начали медленно закрывать тяжелую металлическую дверь. Обычно створка автоматически ныряла в стену, как в высокоинтеллектуальных японских домиках, оставляя лишь небольшой кусок металлического остова. Теперь им приходилось вручную вытаскивать ее из стены и тянуть в противоположную сторону. Она со скрипом поддавалась. Уже появилась часть двери из толстого бронированного стекла.

– Раз-два! Взяли! – командовал шотландец.

Люди в панике выскакивали во все уменьшающийся зазор. Время от времени проскакивали зараженные, но их тут же встречали выжившие солдаты и просто мужчины, вооруженные чем-то тяжелым, и устраивали казнь.

Хартли видел через стекло, как из-за поворота сначала выбежала женщина и мужчина, потом вынырнула толпа инфицированных. До закрытия оставалось совсем немного: сантиметров двадцать.

Мужчина поскользнулся в одной из луж крови и, совершив неописуемый пируэт, призванный сохранить равновесие, упал навзничь. Женщина притормозила, что-то крикнула ему и уже хотела было помочь, но тот отмахнулся и сам быстро встал на колени. Женщина закричала и побежала к выходу. Не успел ее спутник встать на ноги, как его сбили с ног и повалили на землю трое инфицированных. Остальные пролетели мимо, даже не заметив.

– Быстрее, – орал здоровяк, помогающий Хартли закрывать дверь.

– Бегом! – вторил ему шотландец.

Женщина подлетела к оставшейся для нее лазейке и с ловкостью кошки, боком проскользнула наружу, упав на спину. Ее тут же оттащил в сторону один из солдат.

– Закрывай! – нечеловеческим голосом заорал Хартли.