Некрасов в русской критике 1838-1848 гг. Творчество и репутация

«Прочитай в № 2 О<течественных>З <аписок> разбор новой книги Бранта: “Жизнь, как она есть”[616]. Этот романист, в лице парижских журналистов, отхлестал Сенковского, Краевского, Белинского и Панаева[617]; а Белинский в pendant тут же желчью напачкал историю самого Бранта, столь омерзительную и недостойную, что у меня волос дыбом подымается при мысли, куда простирается злоба журналистов и дерзость цензоров, подкупаемых ими», – пишет он Гроту 2 февраля 1844 г. (Грот – Плетнев. II: 177, см. также 333–334).

Кроме того, в 1843 г. его недовольство Белинским-критиком, неприятие его строя мыслей и высказываний стало явным и сильным. К этому времени склонность Белинского к памфлетной публицистике для Плетнева заслонила Белинского – критика, наделенного чувством изящного. Скорее всего, Плетневу было известно и об участии Белинского в судьбе Некрасова. Вступление в открытую полемику означало бы для Плетнева с «тлей» говорить о «тле» в манере «тли». Неприятие Плетнева по отношению к «Статейкам в стихах» и журнальной полемике усугублялось еще и тем, что Некрасов прибегнул к рекламе и 2-го тома[618], что столь же явно было коммерческим шагом профессионального «литературного промышленника». И выход 2-го тома «Статеек в стихах» был отмечен в «Современнике» только констатацией факта[619].

Полемика вокруг издания Некрасова 1843 г. показывает и все большее взаимное отдаление ядра литературного мира от культуры литературного салона и литературной элитарности. При этом выступление Плетнева выглядит принципиальным, содержащим возражение суждению о качестве стихотворного произведения, авторецензии его автора и сочувственной рецензии Белинского по пунктам (смысл, цель, остроумие). Но, по-видимому, его не считают оппонентом, как и союзником.

Между рецензией на «Статейки в стихах, без картинок» и следующим отзывом Плетнева о Некрасове происходит два эпизода, показательных для характеристики литературного процесса тех лет и для оценки Плетневым литературной деятельности Некрасова. Речь идет о неоконченной стихотворной пародии Некрасова «Карп Пантелеич и Степанида Кондратьевна» и об его издании книжки «Дедушка Крылов». Обе новинки, несомненно, попали в поле зрения Плетнева, и оба раза Плетнев воздержался от печатного выступления. Молчание означало, что литературное явление не стоит внимания. Причины такой оценки вполне понятны, как и то, что оценка «Карпа Пантелеича» и «Дедушки Крылова» сказалась на отношении Плетнева к литературной деятельности Некрасова. При этом в каждом случае хорошо просматриваются позиции и Плетнева, и Некрасова применительно к исторической перспективе развития литературы.

§ 8. «Карп Пантелеич и Степанида Кондратьевна» (1845): умолчание как форма критической оценки

В июне 1843 г., когда выходит 2-й том «Статеек в стихах», Плетнев начинает читать поэму В. А. Жуковского «Наль и Дамаянти» (Грот – Плетнев. II: 94, 109, 429). В 1844 г. это произведение выходит отдельной книгой, и в периодике появляются посвященные ей отзывы, в том числе Белинского (анонимный)[620] и, возможно, Некрасова: он предположительно был автором анонимной рецензии, напечатанной в «Литературной газете» (XII-2: 420)[621].

Плетнев, восхищенный этим произведением, также посвящает ей статью (Грот – Плетнев. II: 184) и неоднократно говорит в письмах о значении этой книги, о понимании ее в современном обществе (напр.: Грот – Плетнев. II: 282).

25 января 1845 г. в № 4 «Литературной газеты» без подписи было опубликовано новое произведение Некрасова – «Карп Пантелеич и Степанида Кондратьевна» (I: 440–444). Как пишет А. М. Гаркави в комментарии к этому произведению, оно «представляет собой пародию на первую главу “индейской повести” В. А. Жуковского “Наль и Дамаянти”. <…> Ряд строк включен в пародию дословно» (I: 696–697). Критика не удостоила вниманием «Карпа Пантелеича…», в целом не более чем стихотворную шутку. Обещанное читателю окончание не было напечатано (I: 696).