Некрасов в русской критике 1838-1848 гг. Творчество и репутация

Как отмечает А. Г. Алтунян, «истинный литератор» представляется Булгарину гибким памфлетистом. В истории европейской (в меньшей степени русской) общественной мысли памфлет связан с острыми политическими ситуациями, обязательным социально протестным пафосом, полной смысловой доступностью и оценочной однозначностью для всех слоев публики.

Вслед за популярным сатирическим журналом Альфонса Карра «Осы»[754] Ф. В. Булгарин выпустил свой сборник – «Комары» (1842)[755]. Сборник начинался с пояснения по поводу жанра и термина:

«Альфонс Карр издает политические памфлеты; правда, в духе хорошем, охранительном (dans un esprit conservateur), но все-таки памфлеты, а этот род сочинений есть не что иное, как личная сатира, с наименованием лиц – почти то же, что пасквиль! Есть у Альфонса Карра отдельно много философических и нравственных мыслей в его “Осах”, но эти отдельные изречения, так сказать, утопают в личностях… Знаете ли, если бы я жил во Франции, писал по-французски и имел вдвое более ума и таланта, нежели Альфонс Карр, все-таки ни за что бы в мире не согласился быть памфлетистом и писать личности! По моему убеждению, вы можете спорить с человеком только о его мнении, можете даже остриться на счет его ошибок или упрямства, можете признавать (хотя не должны) писачку великим писателем и рифмоплета – поэтом… если вы не правы в споре – тем хуже для вас! Но, во всяком случае, честь и частная жизнь вашего противника должны оставаться неприкосновенными»[756].

Объяснения Булгарина посвящены термину «памфлет». Защита «памфлетов» «в духе хорошем», «оправдание» публицистического жанра, содержит двойственное утверждение. Первое: что «дух хороший, охранительный» делает памфлет позволительным, достойным цитирования и упоминания в критике. Второе: что памфлет вообще есть «личная сатира», то есть «почти то же, что пасквиль!» (облыжное посрамление личного характера). Иными словами, что пасквиль от не пасквиля отличает не фактическая достоверность, не социальный или узко личностный посыл автора, а соответствие содержания «духу», притом определенному («охранительному»), то есть – принадлежность автора к определенной общественно-политической группировке.

В такой трактовке Булгарин, вслед за «Осами» печатающий свои «Комары» в «охранительном духе», пишет и публикует не пасквили и даже не памфлеты: прямое отмежевание от жанра содержится в тексте. Напротив, оппоненты Булгарина, пишущие не в «охранительном духе», по этой логике, пишут «памфлеты», которые суть «пасквили». Писателя от пасквилянта, таким образом, отличает выраженная политическая позиция. Манипуляция понятиями основана на договоренности между «нашими», то есть на личном начале, и на априорной правоте «наших». Обвинение же в апелляции к личному началу как к решающему аргументу переводится с себя на «противника». В глазах читателя, не сильного в логике и риторике, называние становится равноценно аргументу.

Декларируя защиту «чести и частной жизни» «противника», на деле Булгарин переходит на личности. Сборник «Комары» – яркий тому пример. В частности, в одном из рассказов, вошедших в сборник, автор-повествователь встречается с нищим, который был очень богат, но, вследствие недостойного образа жизни, прокутил свое состояние. Повествователь выслушивает его историю и из сострадания кормит обедом, а сообща сотрапезники выводят мораль о достойном и недостойном образе жизни[757]. Рассказ содержит намек на Ф. А. Кони, которого Булгарин утрированно изображает в образе купеческого сына, женившегося на актрисе и спустившего на актрис состояние.