Некрасов в русской критике 1838-1848 гг. Творчество и репутация

В это время И. И. Панаев уже ведет переписку с Белинским, в которой содержатся подробные отзывы о новостях петербургской литературы и о литераторах. В частности, в письме Белинскому от 11 октября 1838 г. Панаев выражает несогласие с комплиментарным мнением критика о переводе «Гамлета», сделанном Н. А. Полевым, и сообщает о возобновленных «Отечественных записках» под редакцией А. А. Краевского (Белинский Кр: 198–200). Сам же он ведет переговоры с Краевским о приглашении Белинского, который приезжает в Петербург около 24 октября 1839 г.[308]

В цитируемой статье Белинский излагает мысль о развитии литературной критики, которая видится ему как «наука изящного», и в свете этой задачи – о недостаточности фельетонной критики. По его убеждению, немецкая критика «основана <…> на началах науки, сообразно ее современному состоянию» (Белинский. III: 170). «Наука изящного» соотносится с системой эстетических категорий, изменяющейся с общим историческим процессом: «Лессинг, Шиллер и Шлегели теперь не могут быть законодателями вкуса <…> немцы изучают их как исторические лица в науке изящного, чтобы чрез это изучение видеть ход и развитие мысли о творчестве» (Белинский. III: 170–171).

Французская критика порицается Белинским за поверхностность, сиюминутность и субъективность:

«За что подорожит потомство статейками Жюль-Жанена и статьями Густава Планша, Сен-Бёва, Низара, Филарета Шаля? <…> мысли их родились случайно, как личные мнения, ни на чем не основанные, ни к чему не привязанные <…> их ремесло – высказывать эфемерный вкус толпы, мнение дня. Я в восторге от “Руслана и Людмилы”, а мой лакей без ума от “Еруслана Лазаревича”: мы оба правы, и если бы мой лакей умел написать статью, в которой бы высказал свое личное мнение о высоком достоинстве “Еруслана Лазаревича” и о пошлости поэмы Пушкина, это была бы превосходная критическая статья во французском духе. Я так думаю, мне так кажется — вот основание французской критики. Эта произвольность во мнениях часто доходит до <…> нелепостей» (Белинский. III: 171).

Обсуждаемая с Краевским статья Белинского о Менцеле в этом контексте выглядит как набирающая силу полемика с Полевым-критиком по поводу критического метода. Будущая статья видится им обоим как теоретическая:

«Всего бы лучше придать ей форму статьи не критической по поводу напечатания на русском двух частей книги Менцеля, но науковой, то есть чтоб она годилась в отдел наук. Книга Менцеля вышла у нас еще до начала “Отечественных записок”: могут укорить нас, что мы толкуем о том, что прочтено и давно забыто; а статья о германской критике, или лучше об одной стороне этой критики, которой представитель Менцель, могла бы иметь интерес современный и живой» (Белинский Кр: 96, письмо А. А. Краевского к Белинскому от 17 июля 1839 г.)

Панаев по прочтении этого письма, пересланного ему, пишет Белинскому:

«Краевского письмо к Вам меня утешило… С какими надеждами отправимся мы с Вами в Петербург… Трепещи Фаддеи и Несторы и все Фарисеи и Саддуккеи!» (Белинский Кр: 206).

Вероятно, замысел статьи о Менцеле в связи с критикой Полевого принадлежал Белинскому, Краевский же вносил в него коррективы. П. В. Анненков отмечает характерную черту мышления Белинского: