Нелюбовный роман (СИ)

Подозрение, что она беременна, впервые в жизни вызвало у неё досаду. Просто досаду, и причём острую. Она обозлилась – ну почему так скоро? Только надежда, что она ошиблась, немного успокоили её в тот день. Эти ночи, которые она проводила с Криданом, оказывается, стали для неё отрадой. Впервые она была поглощена не детьми и их интересами, а самой собой, и это оказалось удивительным новшеством. Оказывается, так тоже бывает, причём жизнь не карает за подобное. И пусть она по-прежнему совершенно не представляла, что Кридан за человек вообще, добр он или жесток, заботлив ли или равнодушен. Она знала только, что с ним очень приятно проводить время, а интимные отношения – подлинное наслаждение.

И всё равно. Ничего стабильного в её жизни не было и нет, она уже почти привыкла к этому. Ну почему же нельзя, раз так, получить удовольствие от сиюминутных радостей? Ну почему? А нипочему. Можно. И Севель начала жить настоящим мгновением, не думая о будущем.

Вот только будущее пришло. Подозрение укреплялось с каждым днём, а потом наступило время очередного медицинского осмотра. Врач долго хмурился, деликатно обследуя женщину, а потом позвал двух коллег. После короткого консилиума они отправили своего помощника к личному слуге его величества с важнейшим сообщением.

Через час о том, что новая наложница государя беременна, знал уже весь двор. Примчалась Рудена, потом Есения, безрезультатно пытавшаяся вытащить из врачей хоть какие-нибудь подробности. А через полтора часа пришёл и сам император. Он улыбнулся Севель так мягко и нежно, что у неё аж сердце трепыхнулось. Выслушал врачей, нагнулся, чтоб поцеловать Севель в лоб и ласково расспросить её о самочувствии. Отошёл ещё о чём-то поговорить с врачом, с начальником охраны, который тоже замаячил в коридоре, и вернулся. Нагнулся к ней.

– Ты что-то приуныла. – Император поправил её локон. – Что тебя расстраивает?

Севель вспыхнула.

– Просто сожалею, что теперь совсем не буду проводить с вами время. Нет, я понимаю, что…

– С чего ты взяла?

Женщина приложила руку к животу.

– Но ведь… Теперь… Незачем.

Он слегка наклонил голову и выпрямился. Севель вжала голову в плечи, ожидая вспышки его гнева, но он всё молчал. Потом вдруг вздохнул и протянул ей руку.

– Пройдись со мной. По парку. Идём.

Оставив далеко позади всю свиту, секретаря, личного слугу и даже охрану, он привёл её в тот уголок парка, который, похоже, нравился ему больше всего. Здесь был обрамлённый густыми кустами, мощёный камнем пятачок с удобной скамейкой, а рядом бежал узенький ручеёк, через который был перекинут каменный мостик, по-кошачьи изогнувший спинку. У скамейки даже столик был поставлен – можно кинуть книжку или поставить чашку. Рядом с ней император остановил Севель и повернул к себе. Молчал несколько мгновений, задумчиво посапывая.

– Во-первых, я тебя бросать не собираюсь. Буду и дальше приходить. Будем вместе ужинать и лежать в обнимку. Не так часто, как раньше, но будет. Во-вторых… Слушай, я знаю, что мужчина я сложный. Не мечта женщины, проще говоря.

– Вы и не можете ею быть, – непроизвольно улыбнулась Севель.

– М? – Он смотрел вполне добродушно, так что её понесло дальше по этой дороге:

– У вас и нет такой возможности. Вы правитель, вы принадлежите стране и её насущным нуждам, она и будет в вашей жизни самым главным. И это правильно, я так понимаю.

Император слегка улыбнулся.

– А вообще ты первая из моих женщин, кто это сказал вот так напрямик.

– Я вас обидела? Я совсем не имела в виду, что…

– Да я понимаю. Надеюсь, что понимаю твою мысль, а ты понимаешь меня. Я на тебе женюсь. И не только потому, что ребёнок должен родиться в браке. Ты меня успокаиваешь. Надеюсь, ты не станешь злоупотреблять?

– Чем? – поразилась Севель.

– Положением моей жены. – Он смотрел испытующе. – Знаешь, мои люди пообщались со старшей женой твоего первого мужа. Ничего кроме хорошего они от неё не услышали. Ты ведь сможешь быть такой же спокойной и уравновешенной, какой была там?

– Эм-м… Д-да…

– Пожалуйста, не меняйся. – И мужчина поцеловал её в лоб. От него пахло кожей и каким-то мужским, очень приятным парфюмом – легко-легко. На несколько мгновений Севель прижалась щекой к его мундиру. Она чувствовала, что слабеет, млея.

– Я не могу быть вашей женой, – пробормотала она.

– Почему же?

– Я совсем простая женщина, слишком простая для этой роли.

– Простая? Как сама империя? Это будет символично, – усмехнулся он, и женщина не выдержала тоже – прыснула, снова уткнулась ему в плечо. – Ну-ну. Я, кстати, придумал кое-что, что может тебя успокоить. Я дам титул и земли твоему старшему сыну. Это подбодрит?

– О… Господи… Да, конечно! Я благодарю вас… – Севель, ошеломлённая, аж зашаталась.

Он настойчиво обнял её.

– Тише, тише… Ради нашего малыша побереги себя. Обещаешь?

– А если всё-таки будет девочка?

– Принцессой больше. У меня восемь законных дочерей и шестнадцать внебрачных. Будет ещё одна.

И Севель плакала от облегчения. Новая беременность больше не вызывала досады.