Нелюбовный роман (СИ)

Её светлость пока была далека от того, чтоб доверить этой девушке самое важное, но уже теперь чувствовала себя в её обществе спокойнее даже, чем рядом с Лаллой. Лалла, надо сказать, такой жёсткой проверки не выдержала и оказалась болтливее, чем хотелось бы. В своей болтливости она хорошо знала меру, к безудержным сплетням склонна не была, и потому Рудена доверяла ей. Но всё-таки подход Валады импонировал больше. И потому она твёрдо решила оставить девушку при себе, пусть даже и придётся по ходу дела решить кое-какие её семейные затруднения.

Это, по большому счёту, ерунда, юристы и чиновники всё отлично сделают сами.

Надо лишь вовремя приказать.

Герцогиня сосредоточилась и даже начала диктовать тело письма, когда секретарь впустил в кабинет шталмейстера, и тот объявил о приходе господина государственного секретаря. Этого человека нельзя было заставлять ждать, поэтому Рудена лишь сделала Валаде знак, та ловко прикрыла письмо чистым листом бумаги и лишь после этого принялась неторопливо и обстоятельно убирать принадлежности для письма. Ещё и за такую понятливость её стоило ценить.

Государственный секретарь держался в кабинете герцогини как в собственном – уверенно и с полным осознанием своего права на эту уверенность. Он оглядел Валаду с поверхностным интересом, и, узнав её, оглянулся на шталмейстера, кивнул ему, словно бы разрешая уйти. Слуга и так уже уходил без всяких разрешений. Кажется, на жест этого парвеню, который так освоился на положении высокопоставленного чиновника и даже успел получить рыцарство, он и внимания не обратил. Прислуга всегда умела показать, кого она в действительности уважает. Хотя посетитель был мужчиной, для них куда важнее было, что их хозяйка – настоящая аристократка из древнего рода. А этот… Много тут таких бывало. Одни появляются, другие исчезают – что же, всех запоминать?

– Здравствуй, дорогая, – сказал государственный секретарь.

– Здравствуй, Немрад. Ты мог предупредить о приезде.

– Люблю являться неожиданно… Мы можем поговорить наедине?

– Ты задаёшь странные вопросы, – с достоинство ответила Рудена. – Я – супруга его величества, и оставаться наедине с посторонним мужчиной, пусть даже и с тобой, для меня совершенно исключено. Говори при Валаде, она – доверенное лицо.

– Хорошо, тебе виднее… Что ж, продолжим прежнюю беседу? Я вынужден признать, что ты была права. Всё верно, герцог Никеманы и граф Агер-Аванда вчера отдали поручение на вывоз своих денег из столичных хранилищ. А ещё граф задержал у себя три торговых груза, очень крупных. Предлог уважительный, но в случайности я не верю, все вместе обстоятельства красноречивы. Это означает войну. Ты говорила, у тебя есть что-то на них обоих. Выкладывай. Самое время пустить это в ход.

Рудена взяла паузу. Брать правильные паузы было полезным умением.

– Я сомневаюсь, что герцог сейчас начнёт действовать. Он осторожен и без поддержки не решится на прямое выступление против престола. Сперва вся империя должна убедиться, что у государя не может быть сына. Только тогда, возможно…

– Ну хватит, женщина! Он уже давно прощупывает почву. Сейчас, видно, уже решился и на прямой шаг. Время поджимает – рассказывай, что у тебя на него есть!

– Вывод денег – это ещё не прямое выступление. Возможно, он решил, что готовятся какие-то важные реформы. Конечно, он прощупывает почву. Все делают это постоянно! Даже дети всё время проверяют родителей на прочность!

– Послушай, дорогая, у нас тут не детский сад. У нас всё серьёзно. Дело идёт к войне, а на войне гибнут даже такие дамы, как ты, не забывай об этом! Начни уже наконец думать.

Рудена грациозно поднялась из-за стола и посмотрела на Немрада таким взглядом, от которого иной раз и закалённым интригами вельможам становилось не по себе. Вроде и любезно, и уважительно, но почему-то веет холодом в спину, и как-то сразу вспоминаешь, что имеешь дело с одной из самых знатных и влиятельных женщин империи. И она многое может с тобой сделать, причём так, что никто об этом не узнает. Ходи теперь да оглядывайся, то-то радости.

– Но мы ведь оба помним, что я имею гораздо большую ценность, чем ты. Моя кровь драгоценна сама по себе, чего не скажешь о твоей крови. И ты сам будешь защищать мою жизнь яростнее, чем собственную – всё ради сохранения мира и стабильности в империи. Я ведь помню, как ты ею обеспокоен. На моё герцогство претендентов намного больше, чем на твою фамилию… Прости, как она звучит? Я что-то запамятовала.

Он тоже усмехнулся. Немрад Магнер умел держать удар, не зря же ему пришлось пройти долгий путь, прежде чем стать государственным секретарём. Такие посты не давались легко и просто. Уже немолодой, седой и от природы уродливый, с годами он стал несколько привлекательнее. Сказывалась уверенность в себе, а ещё то, что по большому счёту он не был мерзавцем. С годами характер всё зримее и зримее отражается на лице, и вот уже много лет как Немрад перестал казаться отталкивающим. Просто некрасивый, но интересный мужчина средних лет, постепенно превращающийся в мужчину пожилого.