Нелюбовный роман (СИ)

– Да-да! Господин секретарь тоже кое-что с этого имеет. Вы знаете, у меня даже есть доказательства. Это письма, и они всё доказывают… Вы ведь тоже считаете, что его величеству обязательно надо об этом знать?

– Ну, полагаю, да.

– О, я очень рада встретить единомышленника. Не сомневалась, что вы согласитесь передать его величеству эти документы! Была уверена, что вы как никто обеспокоены судьбами страны. Я передам вам эти письма сегодня же.

– Вам, полагаю, будет намного удобнее передать их самой.

– Нет, что вы, конечно, нет! – От старательно изображённого удивления у Сурийны округлились глаза.

– Но ведь именно вы проводите с государем больше всего времени.

– Он так пылок и страстен, что у меня совсем нет возможности что-то ему рассказать по делу. Но у вас ведь такая возможность есть, правда? Рано или поздно его величество всё-таки вас навестит, и вы сможете поговорить. Он, я думаю, заинтересуется проделками жены и секретаря, правда?

«Какая сука», – подумала Рудена с каким-то даже удовольствием. Эти намёки, мелкие бабские уколы, отлично приводили в чувство и помогали не забыть ни на миг, с кем она ведёт разговор. Впервые за всё время её светлость подумала, что новая пассия государя может быть опаснее прежних. Как просчитаешь поступки человека, который следует не логике, а лишь нечеловеческой наглости и злобе? С этой девицей нужно было держаться с особенной осторожностью.

Однако устоять перед соблазном заполучить чьи-то компрометирующие письма Рудена не могла. Да и стоит ли отказываться? Интрига Сурийны была прозрачна – она хочет убрать с дороги одну из жён государя или хотя бы поссорить их, но не желает делать это сама. А доказательства против Немрада могут очень и очень пригодиться Рудене.

– Я взгляну на письма, – сказала она.

– Никто и не сомневался, что ты позаботишься об этом. Я так точно… Скажи, а о достопочтенной Есении ты что думаешь? Она ведь распространяла слухи, призванные загубить супругу государя, носящую его дитя. Она определённо хотела, чтоб младенца признали бастардом, а это понятно чем закончилось бы. Это ведь прямая угроза трону! Это очень опасная интрига, разве за такое не следует сурово наказывать?

– Я не судья. В суровых наказаниях не разбираюсь. Зато очень хорошо помню, что дама твоего положения не должна обращаться ко мне на «ты». Такое право следует заслужить. Для начала принеси мне письма, о которых говорила, а о дальнейшем мы подумаем позже. – И величественным жестом отпустила Сурийну, словно служанку.

У той притворная любезность лишь на миг уступила искренней ненависти. Взгляд полыхнул дикой злобой, но девица поклонилась и в этот момент опустила глаза. А дальше герцогиня уже и не смотрела на неё. Она делала вид, будто любовницы мужа просто больше нет рядом, и так немного утешила себя. Сурийна и в самом деле ушла – может быть, даже беседовать с Ветенегой и предлагать ей доказательства того, как хитро интригует Рудена и как берёт взятки с промышленников. В этом все женщины государя были похожи между собой – они приходили на бал не для того, чтоб танцевать и веселиться, а чтоб показать себя, потому что такова была их общественная обязанность, и пообщаться с нужными людьми.

Да что там, большинство дам приезжали сюда с более важными целями, чем наслаждаться танцами, музыкой и фуршетными столами. Танцевать можно было и в других местах, и с куда большим удовольствием. Здесь же совершались правильные знакомства, налаживались деловые отношения, творилась политика. И то, что его величество на балу, похоже, не собирался появляться, мало на что влияло. Здесь были все его главные представители, в том числе и государственный секретарь.

Рудена не подходила к нему, она скользила по залу, перекидываясь любезными фразами с представителями знати. Она знала их всех, и все они, по большому счёту, были друг другу родственниками. Очень дальними, но всё-таки. Общение с ними на дворцовом приёме было необходимостью и отличной ширмой для интриг, если уж возникало желание или потребность ими заняться. Прогуливаясь вот так по залу, она давала возможность Немраду незаметно подключиться к делу. Однако Валада с запиской от него так и не появилась, и герцогиня начала нервничать. Молчание Немрада могло значить что угодно, от безобидного «нет новостей» до «ты больше не партнёр, ты пропала, женщина». Рудена старалась пока об этом даже не думать.

Оставалось только терпеливо ждать, и ожидание её успокоило, Немрад наконец подошёл. Он встал рядом, так, что со стороны можно было решить, будто они и вовсе не разговаривают, ведь он мог заинтересоваться прелестной юной Агнерией из дома Лихман, дебютанткой при дворе, а может быть, лангустами на фуршетном столе.

– Вы просто великолепны, ваша светлость, – произнёс он, ворочая закуски крохотной вилочкой.

– Давай обойдёмся без дежурных любезностей.