Нелюбовный роман (СИ)

– Ну надо же, какой… Он здоровый? А у меня вот нет сыновей, только семь дочерей. Надо же, кто-то мечтает о сыне, а кто-то даже и не пошевелился, чтоб его признать. Это не дело. Ну-ка, пойдём. У тебя документы с собой?

Севель, ничего не понимая, покорно поднялась, забрала ребёнка и с ним на руках поплелась за незнакомцем через площадь. Лишь в глубине души смутно зашевелилось сомнение – а стоит ли, и не опасно ли? – но привычка слушаться победила. И так они добрались до мэрии, где Севель с трудом успела затащить коляску на лестницу, чтоб угнаться за быстро шагающим мужчиной. Он направился прямиком в комнатку, где молоденькая девушка в нарядном платье регистрировала браки. Сюда шли мужчины, которым ни к чему были пышные церемонии – они желали быстро подписать документы и получить на руки свидетельство.

Здесь незнакомец требовательно обернулся к Севель:

– Давай сюда свой паспорт… Хочу жениться на этой женщине. Подготовьте документы.

– Поздравляю вас с таким решением, – залепетала девушка, а руки её тем временем летали по папкам, что-то вынимали, что-то надписывали. – И позвольте разъяснить вам последствия принятого вами решения…

– У меня уже восемь жён, девушка, я все тонкости знаю, не тратьте времени, давайте сразу заявления. И печатайте копию свидетельства, она живёт отдельно от меня.

Ошеломлённой Севель подали бумагу, которую она даже не прочитала, просто подписала и всё. Возня с документами продлилась ещё полчаса, и в результате оба паспорта были вручены её новоявленному мужу, а сама Севель получила копию свидетельства о браке. Она старательно спрятала его, успокаивая себя мыслью, что уж из этой бумаги точно сможет узнать, как зовут супруга. Потом, когда он уйдёт.

– Скажи-ка мне, где сейчас живёшь, – велел он. – Я пришлю Анику – это моя первая жена. Потом переедешь в другую квартиру, когда она для тебя её подберёт. Будь с ней вежлива. И как следует заботься о сыне. Вот что сейчас должно быть для тебя самым важным. Понятно?

Севель вернулась в квартиру и села у окна, прижимая к себе утомившегося и потому моментально задремавшего малыша. За окном был привычный пейзаж, на столе ждали ломтики кекса, который она испекла утром и пока не убрала, чашка с чаем, на кровати – груда постиранных, но не поглаженных вещей. Всё обыденно и уже привычно, что тут может произойти? Наверное, ей просто причудилось.

Однако вот она, копия свидетельства, при ней. Значит, её мужа зовут Нумерий Гил, вальдариец, судя по второй фамилии. Она теперь может пойти и купить себе одежду замужней женщины, а потом бы ещё хорошо обзавестись соответствующим браслетом. И стоит отнести копию дамам из опеки, вот оно, решение её проблемы. Ребёнка, возможно, всё-таки оставят ей. Почему бы его не оставить, ведь теперь она замужняя женщина. Севель осторожно уложила сына в кроватку и подошла к зеркалу, убрала со лба волосы, прошлась пальцами по щекам, лбу, подбородку. Ничего не изменилось, какой она была, такой и осталась. Только теперь она – замужняя. Теперь для неё открылось большинство дверей, и будет так до тех пор, пока супруг не решит развестись.

Утром она засобиралась отнести свидетельство, но уже на пороге остановилась, задумалась. А что если мужчина женился на ней, толком не подумав (и ведь так и есть!), а дамы из опеки, обратившись к нему с уточнениями, напомнят, и в результате всё закончится стремительным разводом? Может быть, если не напоминать пока, передать свидетельство позже да потянуть ещё чуток, то тогда развод случится с опозданием, и стаж брака у Севель окажется приличным? Например, три месяца, а то и больше. Это ведь не то, что пара недель, это, глядишь, скажется положительно на характеристике… Хорошая идея!

Поэтому она отложила бумагу и просто сходила с малышом погулять: заглянула в магазин, купила овощей, а дома принялась готовить детское рагу. Душа постепенно успокаивалась: оказалось, что радостное потрясение – тоже потрясение, и когда оно давит на плечи, трудно бывает вздохнуть. Теперь, когда Севель с ним освоилась, ей полегчало, в глазах прояснилось, она повеселела. И сын это тоже почувствовал, перестал капризничать и с удовольствием попробовал новое блюдо. Он улыбался матери, покладисто вертел в руках любимого резинового попугая и не пытался бросать его в тарелку.

Когда сын почти насытился, в дверь позвонили. На пороге стояла незнакомая женщина в одеянии замужней дамы, причём явно дорогом, хорошем.

– Здравствуй. – Повадки у неё были уверенные, даже, пожалуй, властные. – Это ты Севель? Очень хорошо. Я Аника Гил. Муж сказал, что решил жениться на тебе, и велел позаботиться. Покажи сына. Муж обеспокоен, всё ли у него есть. – Она уверенно прошла в квартиру и ребёнка на руки взяла так, что сразу было видно – держать детей она умеет. – Сколько ему? Десять месяцев? Неплохо, хотя для десяти месяцев, мне кажется, он весит маловато.

– Врачи говорят, что всё хорошо.