Читаем Немецкий язык с Генрихом Бёллем. Хлеб ранних лет полностью

2          Mit ihr zusammen (вместе с ней) hatte ich den Alten betrogen (я обманывал старика; betrügen), auf eine schlauere und einträglichere Weise (более хитрым и прибыльным способом; schlau; einträglich), als ich es mit den Kochplatten getan hatte (чем я делал это с электроплитками): mehr Geld und gutes Geld hatten wir verdient (мы зарабатывали больше денег и хорошие деньги), indem wir Teile des Schrottes verschoben (спекулируя частями металлолома; der Schrott — железныйлом; verschieben — передвигать; сбыватьначёрномрынке), den ich mit einer ganzen Kolonne von Arbeitern gewann (который я добывал с целой бригадой рабочих; gewinnen), indem wir Ruinen ausschlachteten (тем, что мы потрошили развалины), die vor dem Abbruch standen (предназначенные на снос: «которые стояли перед сносом»; der Abbruch, brechen — ломать); manche Räume (некоторые помещения; der Raum), die wir auf hohen Leitern erreichten (в которые мы попадали по высоким приставным лестницам; die Leiter; erreichen — достигать), waren völlig unzerstört gewesen (были совершенно целы: «не разрушены»; zerstören — разрушать), und wir hatten Badezimmer und Küchen gefunden (мы находили ванные комнаты и кухни), in denen jeder Ofen (в которых каждая печь), jeder Boiler, jede Schraube (каждый винт/ик/) noch wie neu waren (ещё были как новые), jeder emaillierte Wandhaken (каждый эмалированный стенной крючок; die Wand — стена, der Haken — крюк), Haken, an denen oft noch die Handtücher hingen (на котором часто ещё висели полотенца; hängen), Glasborde (стеклянные полки; das Glas, das Bord), auf denen Lippenstift und Rasierapparat noch nebeneinander lagen (на которых ещё лежали рядом губная помада и бритвенный прибор; die Lippe — губа; der Stift — карандаш; rasieren — брить, der Apparat), Wannen (ванны; die Wanne), in denen noch Badewasser stand (в которых ещё стояла вода для купания; baden — купаться), in dem der Seifenschaum sich in kalkigen Flocken nach unten abgesetzt hatte (/в воде/ в которой мыльная пена известковыми хлопьями выпадала в осадок; die Seife — мыло, der Schaum; die Flocke; sich absetzen), klares Wasser (прозрачная = чистая вода), auf dem noch die Gummitiere schwammen (в которой ещё плавали резиновые игрушки; schwimmen; der Gummi, das Tier — животное), mit denen Kinder gespielt hatten (с которыми играли дети), die im Keller erstickt waren (которые задохнулись в подвале; der Keller), und ich hatte in Spiegel geblickt (и я смотрел в зеркала; der Spiegel), in die zuletzt Menschen geblickt hatten (в которые в последний раз смотрели люди), die wenige Minuten später gestorben waren (которые умерли несколькими минутами позже; wenig — мало; spät — поздний; sterben-starb-gestorben), Spiegel, in denen ich vor Zorn und Ekel mein eigenes Gesicht mit dem Hammer zerschlug (в которых я от ярости и отвращения разбивал молотком своё собственное лицо; der Zorn; der Ekel; zerschlagen) — silberne Splitter fielen (серебряные осколки падали; der Splitter; fallen-fiel-gefallen) über Rasierapparat und Lippenstift; ich zog den Pfropfen aus der Badewanne (я вытаскивал затычку из ванны; ziehen), das Wasser fiel vier Stockwerke tief (вода падала на глубину в четыре этажа), und die Gummitiere sanken langsam auf den kalkigen Grund der Wanne (и резиновые игрушки медленно опускались на известковое дно ванны; sinken-sank-gesunken).

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Немецкий язык]

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки