Немезида

И тогда Клотильда, став на сторону зла, совершив злое и покорившись злу, без всяких угрызений совести приступила к следующему шагу. Наверное, она даже наслаждалась своим планом. Она имела определенное влияние на лукавую и распущенную деревенскую девчонку, которая время от времени клянчила у нее подачки. Я думаю, что Клотильда без труда уговорила ее съездить на пикник или экскурсию в какое-то удаленное место, расположенное милях в тридцати или сорока. Место она наверняка подобрала заранее. Там задушила ее, изуродовала и забросала землей, листьями и ветками. Кто мог бы заподозрить ее в подобном поступке? Она подбросила убитой сумочку Верити и цепочку, которую та носила на шее, и, наверное, переодела ее в вещи, оставшиеся от Верити. Она надеялась на то, что новое преступление останется сокрытым еще какое-то время, а сама тем временем распространяла слухи о том, что Нору Броуд видели в машине Майкла, видели в его обществе. Возможно, она пустила в обиход слух о том, что Верити разорвала помолвку из-за его неверности с этой девушкой. Наговорить она могла всякое — и, думается, наслаждалась, бедная погибшая душа, каждым своим словом.

— Почему вы назвали ее этими словами — бедная погибшая душа, мисс Марпл?

— Потому что, — ответила та, — не могу представить себе горшей муки, чем претерпела Клотильда, десять лет обитавшая в вечной скорби. Живя, понимаете ли, тем единственным, что у нее осталось. Она удержала Верити, удержала ее при себе в «Старом особняке», в саду, оставила при себе навсегда. Сначала она даже не поняла, что это значит... страстное желание, чтобы девушка вновь ожила. Не думаю, чтобы она когда-нибудь страдала от угрызений совести. Едва ли ей было даровано подобное утешение. Она просто страдала... и страдание это длилось год за годом. Теперь я понимаю, что именно хотела сказать Элизабет Темпл. Понимаю, быть может, даже лучше, чем она сама. Любовь — ужасная вещь. Она открыта для зла, она может оказаться принадлежащей к числу самого страшного, что только есть на земле. А ей приходилось жить с этим бременем день за днем, год за годом. Знаете, мне кажется, что Антея боялась именно этого. Мне кажется, что она все время более четко понимала, что именно натворила Клотильда, и боялась, что старшая сестра догадается об этом. Боялась того, что может еще прийти ей в голову. Это же Клотильда послала Антею на почту с посылкой, в которой находился черно-красный свитер. Она наговаривала мне на Антею, утверждала, что у нее голова не в порядке, что, посчитав себя задетой или из ревности, Антея может совершить невесть что. Мне кажется... да, кажется, что в не столь уж далеком будущем с Антеей могло приключиться самоубийство по причине нечистой совести...

— И тем не менее вы жалеете эту женщину? — спросил сэр Эндрю. — Такое зло подобно злокачественной опухоли, раку. Оно рождает только страдание.

— Конечно, — проговорила мисс Марпл.

— Полагаю, вам уже рассказали о дальнейших событиях той ночи, — проговорил профессор Уэнстед, — после того, как ваши ангелы-хранители увели вас?

— Вы имеете в виду Клотильду? Помню, она схватила приготовленный для меня стакан молока. Она еще держала его, когда мисс Кук вывела меня из комнаты. Наверное, она выпила его, так?

— Да. Вы предполагали, что подобное может случиться?

— Нет, я не думала об этом — во всяком случае, тогда. Наверное, подумав хорошенько, я смогла бы догадаться об этом заранее.

— Ее никто не мог остановить. Она действовала быстро, и ведь никто не подозревал, что в молоке может оказаться что-то не то.

— Так, значит, она выпила молоко...

— Это вас удивляет?

— Нет, подобный поступок с ее стороны кажется мне вполне естественным, так что удивляться нечему. На этот раз она захотела бежать от всего того ужаса, в котором жила. Так же как Верити захотела бежать от той жизни, которую вела в этом доме. Очень странно, однако, что обрушившееся на нее воздаяние так тонко гармонирует с вызвавшей его причиной.

— Похоже, что вы больше жалеете ее, чем убитую ею девушку.

— Нет, — возразила мисс Марпл, — это разная жалость. Верити мне жаль, потому что она столь многого не получила, хотя и была близка к цели — к жизни, полной любви, преданности и служения избранному человеку, истинно любимому ею. Она подлинно была Верити, истиной во всем. Ей не достался желанный удел, и теперь ничто не может наделить им ее. Мне жаль ее потому, что она не получила столь многого. Однако она избежала того, что была вынуждена перестрадать Клотильда. Скорби, горя, страха, возрастания в себе зла, поглощения им... Клотильде пришлось жить со всем этим. Среди печали, несчастной любви, которой нельзя было возвратить, среди двух сестер, подозревавших ее, боявшихся ее, рядом с так и не выпущенной ею из дома девушкой.

— Вы имеете в виду Верити?