Немезида

— Да, Верити. Похороненную в саду, в приготовленной Клотильдой гробнице. Она осталась в «Старом особняке», и мне кажется, Клотильда знала об этом. Возможно, она даже видела ее. Или ей казалось, что видела — иногда, когда выходила в сад, чтобы сорвать веточку полигонума. Тогда она должна была ощущать особенную близость к Верити. Ничего худшего с ней не могло случиться... не могло ведь, согласитесь со мной? Худшего нельзя придумать... 

Глава 23 ТРИ ЭПИЛОГА

I

— От этой старой леди у меня мурашки по коже бегают, — проговорил сэр Эндрю Макнил, распрощавшись с мисс Марпл и поблагодарив ее.

— Такая тихая и такая беспощадная, — добавил к сказанному помощник комиссара.

Профессор Уэнстед проводил мисс Марпл вниз, к ожидавшему ее автомобилю, и возвратился, чтобы переброситься несколькими словами.

— Как она вам понравилась, Эдмонд?

— Самая устрашающая женщина из всех, кого я знал, — ответил министр внутренних дел.

— Самая жестокая? — переспросил профессор Уэнстед.

— Нет-нет, я имею в виду вовсе не это... она действительно вселяет страх.

— Истинная Немезида, — задумчиво проговорил профессор Уэнстед.

— Эти две женщины, — проговорил представитель прокуратуры, — агенты из службы безопасности, которые охраняли ее, описывали ее поведение в ту самую ночь самым невероятным образом. Они без труда проникли в дом, спрятались в небольшой комнатушке под лестницей и дождались момента, когда все поднялись наверх, после чего одна из них пробралась в спальню и укрылась в шкафу, а вторая осталась наблюдать снаружи комнаты. Та, которая была в комнате, говорила, что когда она распахнула дверь шкафа и вышла из него, то увидела старую леди сидящей в постели с пушистой розовой шалью на шее при абсолютно невозмутимом выражении лица и щебечущей на манер пожилой классной дамы. Обе говорили, что зрелище было весьма впечатляющее.

— Пушистая розовая шаль, — проговорил профессор Уэн-стед. — Да-да, как же, помню...

—  Что вы помните?

— Это все старый Рэфьел. Он, знаете ли, рассказывал мне о ней и хохотал. Сказал, что никогда не забудет ее явление в его опочивальню в Вест-Индии, когда к нему ночью вошла этакая смешная и вздорная старая коза в пушистой розовой шали на шее и заявила, что ему следует встать и принять какие-то там меры, чтобы предотвратить убийство. Тогда он спросил ее: что за вздор вы несете? И она не смущаясь назвала себя Немезидой. Немезидой! По его словам, он просто не мог представить себе ничего менее похожего. Так что этот штришок — этот розовый шерстяной шарф, — задумчиво проговорил профессор, — мне нравится... очень нравится.

II

— Майкл, — произнес профессор Уэнстед, — я хочу представить вас мисс Джейн Марпл, много потрудившейся для вас.

Еще молодой, тридцатидвухлетний человек посмотрел на седовласую и хрупкую старую леди с некоторым сомнением.

— О... э... — проговорил он, — похоже, мне говорили об этом. Весьма благодарен.

Он посмотрел на Уэнстеда.

— Это верно, что меня помилуют... или сделают какую-то подобную глупость?

— Да. Ваше освобождение уже рассматривается. Совсем скоро вы снова станете свободным человеком.

— Ну... — В голосе Майкла слышалось явное сомнение.

— Полагаю, вам придется заново привыкать к свободе, — приязненным тоном проговорила мисс Марпл.

Она задумчиво смотрела на этого человека, пытаясь увидеть его таким, каким он мог быть примерно десять лет назад. Сохранив часть прежнего очарования, Майкл показался ей внутренне напряженным. И привлекательным... Да, пожалуй, прежде он был очень привлекательным с женской точки зрения. Тогда Рэфьел-младший был окружен аурой веселья и шарма. Теперь это все ушло, однако, быть может, еще вернется. Безвольный рот и вызывающий симпатию разрез глаз, умеющих смотреть прямо в глаза собеседнику... взгляд, возможно, чрезвычайно убедительный при сочинении всяких басен, в которые так хочется верить. Очень похож... на кого же? Она погрузилась в воспоминания. Конечно же, на Джонатана Бир-кина. Он пел в церковном хоре... такой был восхитительный баритон. И как млели от него девушки! И хорошая должность клерка в фирме месье Габриэля... Какая жалость, однако, что случилась эта история с чеками.

— Ох, — проговорил Майкл с еще большим смущением. — Очень обязан вам, спасибо за все ваши хлопоты.

— Они были приятны мне, — ответила мисс Марпл. — Ну, и я рада встрече с вами. Однако до свидания. Надеюсь, что вас ждет счастливая пора вашей жизни. Сейчас в нашей стране нелегкие времена, однако вам, надеюсь, удастся найти для себя то или иное занятие, которое доставит вам удовольствие.

— О да. Еще раз благодарю вас, искренне благодарю. Я чрезвычайно многим обязан вам.

Тем не менее в голосе его читалась явная неуверенность.

— Вы должны благодарить не меня, а вашего отца, — сказала мисс Марпл.

— Отца? Но папа никогда не был высокого мнения обо мне.

— Ваш отец перед самой своей смертью хотел добиться для вас правого суда.

— Правого суда, — повторил Майкл Рэфьел.