Неминуемая страсть

Ее мужчину.

И это было главным в их отношениях. А проблемы, возникающие время от времени, можно было считать «побочным продуктом» семейной жизни с четырьмя детьми.

– Я так хочу тебя, – прошептала она.

– Я тоже хочу тебя, очень, – произнес он, став коленом на кровать и притягивая Тери к себе.

Он целовал ее снова и снова, продолжительно и глубоко, а затем, отпустив, отступил, чтобы полюбоваться и насладиться ее наготой. Тери почувствовала, как под этим обжигающим взглядом что‑то запульсировало внизу живота, и тело охватил жар.

– Я мысленно раздевал тебя каждую ночь все эти восемь месяцев.

Эти слова привели Тери в неистовый восторг и еще повысили градус возбуждения.

Терстон лег, увлекая за собой Тери и хрипло шепча слова любви на нескольких языках. Когда он накрыл ее тело своим и его твердая плоть глубоко проникла в ее лоно, Тери закричала. Он начал ритмично двигаться внутри ее – сначала медленно, потом все быстрее, и с каждым толчком она снова и снова выкрикивала его имя. Экстатическая кульминация на миг лишила Тери сознания, но она успела услышать гортанный вскрик Терстона, похожий на рычание, предвестник его оргазма. И почти сразу его тело сотряслось, высвободившись взрывом внутри ее.

– Тери, – едва слышно произнес он и с благодарностью коснулся губами ее рта.

И Тери пылко ответила ему, чувствуя, как в ней снова зарождаются вожделение и страсть:

– С возвращением, дорогой!

Глава 4

Тери с развевающимися волосами мчалась верхом по травянистым равнинам. Утром она проснулась еще не совсем пришедшая в себя после неистовых занятий любовью с мужем в течение почти всего вчерашнего дня и прошедшей ночи. Ее пульс зачастил при одном только воспоминании о том, что они вытворяли.

Ей не нужно было ехать в город, чтобы позвонить домой и узнать, все ли там в порядке. Хотя ее сотовый телефон по‑прежнему безмолвствовал, они воспользовались служебным аппаратом Терстона, который работал отлично всегда и везде. Вечером съездили в Шайенн поужинать и купить кое‑что из одежды. Терстон сказал Тери, что останется с ней до конца запланированного срока ее пребывания здесь. Он купил ковбойскую одежду и выглядел в ней чертовски сексуально, особенно в стетсоне на голове.

Тери надеялась, что за ужином у них все‑таки появится возможность поговорить о насущных проблемах, но Терстон, умышленно или нет, повел разговор совсем в другом направлении. Она, как могла, поддерживала беседу, рассказав мужу о жизни без него, – о том, что Тие очень нравятся занятия верховой ездой, что Татум выразила желание заниматься гимнастикой и Темпест тут же заявила, что тоже хочет стать гимнасткой. Тери сообщила ему во всех подробностях о вызове сантехника в связи с поломкой кухонной мойки, о болезни их дворника… Терстон очень внимательно ее слушал и вовремя подавал реплики.

Она развернула Амстердама и теперь уже медленно поехала обратно к коттеджу. Терстон, как обычно после длительного отсутствия, проспал и завтрак, и обед. Похоже, что и ужин он проспит тоже. Он не раз говорил Тери, что, только возвратившись на американскую землю, может позволить себе перестать быть постоянно настороже и спокойно поспать. Если бы они были дома, дочери уже расположились бы лагерем у дверей спальни в ожидании его пробуждения. Терстон был хорошим отцом и прекрасно ладил с дочерями.

Позволив Амстердаму идти мелкой рысью, Тери подъехала к коттеджу и, к своему удивлению, увидела мужа на крыльце. Джинсы спущены на бедрах, без рубашки, но в стетсоне. Его сексуальная энергия должна была быть полностью истощена после их бурного секса накануне. Но не тут‑то было! Продолжительный сон сотворил чудеса – Терстон снова был готов к подвигам на любовном фронте.

Она спешилась и привязала Амстердама к перилам крыльца.

– Я вижу, ты выспался.

– И сразу заметил твое отсутствие.

Тери по ступенькам поднялась на крыльцо.

– А ты ожидал, что я буду спать так же долго?

– Бывали случаи.

Да, бывали. До появления их первого ребенка Тери была более чем счастлива проводить время в постели рядом с ним все дни и ночи напролет.

Тери, запрокинув голову, посмотрела в глаза мужу:

– Это было в «додетскую» эпоху.

Он усмехнулся:

– Ты права. Я до сих пор считаю, что Тия была зачата именно в часы наших совместных продолжительных сиест.

– Не стану спорить.

Возникла пауза, после которой Терстон произнес:

– Я думаю, нам пора поговорить. Мне нужно знать, что происходит.

Тери и сама понимала, что время пришло.

– Что ж, давай поговорим.

Она вошла в дом, и Терстон последовал за ней.

Увидев, как Тери отряхивает одежду, прежде чем сесть на диван, Терстон немедленно предложил свою помощь.

– Давай я помогу, – сказал он, поставив чашку с недопитым кофе на стол.

Вчера Тери настойчиво пыталась объяснить ему, что заставило ее оставить дочерей на его родителей и приехать сюда. Похоже, пришло время выслушать ее, хотя его не покидало беспокойство даже после их страстных занятий любовью.