Неминуемая страсть

Спешившись, она привязала Амстердама к дереву и решила немного пройтись, чтобы успокоить нервы, прежде чем отправиться в обратный путь. Если Терстон, еще даже не узнав обо всем до конца, разозлился из‑за ее якобы неповиновения, можно представить, как он отреагирует на покупку ранчо. Но что сделано, то сделано.

Тери просто ненавидела ставшую шаблонной манеру поведения мужа по его возвращении домой с заданий. Возможно, им стоит вновь проконсультироваться у семейного психолога? Но она прекрасно понимала, что об этом не может быть и речи после их визита к доктору Блюму. Кроме того, Тери не сбрасывала со счетов и еще одну потенциальную проблему, которая может добавиться к прочим. Она не сделала операцию, но и противозачаточные таблетки перестала принимать в его отсутствие. А вчера в любовном угаре забыла его предупредить. Что, если она вновь забеременела? Терстон ведь тоже не предохранялся.

Снова она окажется во всем виноватой.

Чем больше Тери размышляла, тем меньше ей хотелось возвращаться к Терстону. О выкидыше она сказала, и этого пока достаточно. Ей снова нужно остаться одной, чтобы до конца разобраться в своих чувствах, а значит, ей придется попросить Терстона уехать.

Она не представляла себе, как долго бродила вдоль озера в глубокой задумчивости, когда вдруг услышала цокот лошадиных копыт. Оглянувшись, Тери увидела мужа, мчавшегося к ней во весь опор. Выражение его хмурого лица не предвещало ничего хорошего – было видно, что он с трудом сдерживает ярость.

Соскочив с лошади едва не на ходу, Терстон устремился к ней с вопросом:

– Почему ты снова покинула меня, Тери?

Она вскинула голову:

– А что я еще могла сказать тебе, Терстон?

Он протянул руки и привлек ее к себе.

– Прости, детка, – пробормотал он. – Мне жаль, что ты прошла через это в одиночку. Но я хочу, чтоб ты знала, что я был бы очень рад рождению сына.

Тери с трудом сдержала слезы. Взглянув на Терстона, она сказала:

– Я знаю это. И никогда не сомневалась. Больнее всего для меня была потеря именно сына, которого мы с тобой так долго пытались зачать.

Тери уткнулась лицом в грудь мужа и зарыдала.

Терстон держал ее в своих объятиях, и сердце его рвалось на части. Вот теперь он действительно почувствовал себя тем самым ослом, о котором говорили его друзья. Ему следовало совсем по‑другому отреагировать на эту новость, а он разозлился, даже не дослушав.

Терстон всегда хотел иметь большую семью, как и Тери. Руководствуясь здравым смыслом, они все же решили остановиться на четверых детях. И с ними‑то Тери едва управлялась в одиночку. И не было никакой гарантии, что пятым ребенком непременно будет мальчик. Но вышло именно так…

Терстон успокаивающе поглаживал жену по спине, размышляя о том, что же стало причиной выкидыша. Он уже собрался задать Тери этот вопрос, как она внезапно высвободилась из его рук.

– Я хочу еще немного побыть одна, Терстон. Пожалуйста, уезжай.

– Я не оставлю тебя здесь одну.

– Я не об этом. Я прошу тебя вернуться домой, в Вирджинию. Я тоже скоро приеду, и тогда мы поговорим более обстоятельно.

Терстон посмотрел на Тери так, будто она сошла с ума.

– Я никуда не уеду отсюда без тебя, – повторил он. – Чтобы ни случилось, мы все преодолеем, но только вместе. Мы…

– Нет, Терстон. Не было и нет никаких мы. Наш брак – это только то, чего хочешь и как думаешь ты. А я как послушная жена просто повинуюсь. Но знаешь, Терстон, я и не предполагала, что так сильно хочу еще одного ребенка, пока не узнала, что беременна. Меня не волновало, насколько все усложнится, не беспокоило, что мы с тобой снова не поймем друг друга.

– Тери…

– Терстон, ты хочешь, чтобы я всегда делала все так, как кажется правильным тебе, ни разу не поинтересовавшись, а чего же хочу я.

– Ты несправедлива, Тери. Ты еще до брака знала мое отношение к распределению ролей в семье. Скажи, разве не мужчина должен заботиться о своей жене, доме, детях? – спросил Терстон, которому не нравился такой поворот в их разговоре.

– Да, но только ты стал воспринимать наш брак как должное.

Терстон с минуту помолчал, затем все‑таки спросил ее:

– Ты действительно так думаешь?

– Знаешь, вчера утром, когда я проснулась, мне стало так тоскливо. И мне ужасно захотелось, чтобы ты оказался рядом.

– Вот он я. И буду рядом все время, а потом мы вместе вернемся домой. Давай считать это нашим вторым медовым месяцем.

– Нет, Терстон. Мне не нужен второй медовый месяц. Мне нужен муж, который по возвращении домой после частых и длительных отлучек, когда я и мать, и отец, не станет подвергать сомнению каждое мое решение и дотошно выспрашивать о мелочах. Если ты сейчас останешься, мы рассоримся вконец. Особенно если ты узнаешь еще об одной вещи.

Терстон удивленно поднял брови:

– Случилось еще что‑то помимо потери сына?

Тери покачала головой:

– Мне не хотелось бы говорить об этом сейчас. Пожалуйста, Терстон, возвращайся домой, отпусти родителей и побудь с девочками. Я вернусь в воскресенье, и мы поговорим.

– Я не уеду, Тери.