Немного о потерянном времени (СИ)

— У кого это? — ух, как воодушевились.

Хмыкаю:

— Да Агата вроде как вызвалась прибрать это сокровище, но…

— Какое еще но? Передумала?

— Да сюрприз у нас очередной: на свадьбу к Гохе сестра ее приехала, Мадина. А та и в юности звездой была и сейчас жжет без остановки. Так вот, она где-то услышала, что-то увидела, с Гохой, Агатой и Русом в больницу напросилась. И все — решила, что Степан теперь ее приз.

Парни переглядываются и начинают смеяться:

— О, грядет битва за Степашку! Угар. А ему как это?

Вот здесь вздыхаю, потому как на Агату в плане «удержания трофея в руках» надежды все же у меня было больше:

— Да непонятно пока. Агата ведь ничего такого не декларировала, просто забегала несколько раз навестить. А тут этот дикий напор и задор, что она вроде как растерялась. Возможно, решит, что с такой оторвой лучше не связываться и Степан стольких усилий не стоит.

— И хрен с ними. Сами девки пусть сходят с ума как хотят, главное, чтобы вас не трогали и Степана к вам не подпускали, — резюмирует Иван.

Я, в принципе, согласна.

Меня тоже не сильно волнует результат этого эпохального сражения, главное, чтобы Степану было не скучно.

Принимаемся за чай и остывшие пряники.

— А чего Рус с Ладой Юрьевной так со свадьбой тянут?

— Да там Ладе в наследство надо сначала вступить после погибшего мужа. Адвокаты решили, что так выйдет проще и спокойнее.

— Здесь вам виднее, конечно. Мы в любое время придем, — народ хрустит лакомством и хихикает довольно.

— И это здорово, ребят.

К началу второго противня пряников и третьего чайника пуэра явился Рус.

Вполне по плану, хоть и с опозданием. Но он теперь человек семейный, ему можно.

Лада, конечно, с ним, потому что отпустить ее от себя он не в состоянии. Параноик.

Было приятно наблюдать за тем, как тепло и дружно приняли Ладу ее бывшие ученики. Да и до этого Лизу тискали с удовольствием.

Рус сиял.

Я умилялась и радовалась.

Но отдельную гордость испытала, когда в процессе обсуждения программ Клуба, Лада уточнила:

— А детский развивающий центр там у вас не поместится? И ещё бы кафе семейное. И детскую комнату с няней было бы хорошо.

— Тогда все молодые семьи с детьми — наши, — заметила Машенька.

Она в своё время намаялась с Селеной без помощи бабушек, так что в сути вопроса разбиралась.

Все загомонили, загалдели, а Рус прижал к себе свою прелесть и что-то начал ей хвалебное нашептывать, потому как покраснела она вся и очень быстро.

Или не хвалебное.

В итоге ребята об основных этапах реализации проекта договорились и роли распределили. А к работе грозились приступить вот прямо завтра с самого утра.

Невероятно довольные собой, гости и старший сын с семьей, расходились уже в глубине густой декабрьской ночи.

Счастливые.

Еще и Влада по дороге встретили.

Сил на доверительные беседы с мужем у меня после столь активного вечера не было, поэтому отправилась я спать, выдав Владу его ужин.

Следующий день был полон рабочей суматохи, сессия надвигалась стремительно, посему, прибыв домой, я мечтала о тишине и покое.

Не сложилось.

Вместо дорогого супруга, распахнув дверь, я узрела того, кому лучше было бы мне на глаза не показываться. Потому что мой носик, как и у Фриды Бок с Фрейгатен — также хорош в любую погоду. Ну и кровь я пролить очень даже могу.

— Привет, неласковая хозяюшка. Ужином-то хоть угостишь?

— Ваша наглость, Степан Тимофеевич, не влезет в нашу дверь.

Заржал весело:

— Не волнуйся, мы с Владом договорились сегодня дела у вас обсудить, просто получилось чуть раньше приехать.

— Какое счастье, — пробормотала, отходя в сторону и набирая мужа по сотовому.

Занято.

Да, естественно.

Заглянув к Нику, который увлеченно рисовал детскую полосу препятствий для себя и схему ловушек во дворце принцесс, как требовали от него Айка и Селена, вернулась на кухню.

Как не ко времени вылезла из глубин памяти Вера Павловна: «Гость — это важно. Званый или нет — приглашай к столу».

Не к добру я ей вчера звонила, не к добру.

Пока я в голове перебирала значимые для матери и абсолютно пустые для меня новости, что она вывалила вечером за получасовой монолог, Степан устроился за торцом стола так, будто решил здесь зимовать. Ну и дорогу мне из кухни перекрыл, зараза.

И, конечно же, он не молчал:

— Лежал я там, в одиночестве, Ритуля. Думал-думал, смотрел по сторонам. И понял, что ошибаешься ты, невозможная женщина!

— И в чем же? — ну, зачем опять-то начинать?

Ведь я была очень конкретна в своем посыле, ежки-плошки.

Кормить я его одного не буду, а чаю с разными десертами можно и подать.

Сердито загремела мисочками, чашками и подносом.

Но Степан Тимофеевич женат никогда не был, и опыта распознавать эмоции женщины по тому, как звенит в ее руках посуда, не имел.

А жаль.

Сбежал бы в ужасе, потому как я натурально громыхала.

А он вместо этого разливался речкой в половодье:

— Знаю я, женщинам нужны эмоции, впечатления, переживания. Все это обеспечу тебе с горкой, — улыбнулся широко и насмешливо.

Пресвятые Просветители, вот только дополнительных переживаний мне и не хватало на старости лет.