Немцы и славяне. История противостояния

Деятельный, воинственный Арнульф, избранный немецким королем, старался поддержать Восточно-Франкскую державу, клонившуюся к погибели и разложению. Против внешних врагов он направил главным образом свою деятельность. Норманны и славяне (неизвестно какие) думали с ним примириться в 889 году[170], но если между послами были и бодричские, то бодричи, вероятно, не могли вынудить от короля выгодных для себя условий, ибо в том же году Арнульф отправился войною против бодричского народа, созвав многочисленные военные силы. Очевидно, поход кончился решительной неудачей, если фульдские анналы не скрывают ее, говоря, что король, не имея большого успеха, распустил войско и отправился как можно скорее во Франкфурт[171]. Счастливее действовал Арнульф против норманнов, предпринявших новый опустошительный набег, от которого пострадала вся страна от устьев Шельды до стен самого Ахена, но это было и последнее в больших размерах предпринятое нашествие норманнских викингов. Арнульф, сломив их силу в 891 году в кровопролитном сражении при Левене, положил конец набегами на немецкое государство[172]. Дела итальянские, которые доставили Арнульфу императорскую корону в 896 году, направляли его воинственную деятельность в другую сторону, так что когда за год до римского похода 895 года явились в Зальце бодричские послы, то Арнульф, приняв от них подарки, согласился на требуемые ими условия примирения.

Святая Хросвита Гандергеймская

Со смертью Арнульфа в 899 году, умножились внутренние раздоры, а между тем внешние опасности не уменьшались. Место норманнов занял новый враг, который своими разорительными набегами наносил немецкой земле столь же тяжелые удары, как и морские удальцы Севера. На равнинах Дуная, занимаемых когда-то остатками павшего царства Аттилы, стали в исходе IX столетия расселяться мадьяры, кочевая орда, которая, не привыкши к оседлой жизни, жила главным образом грабежом. Наиболее страдали от венгров те земли, которые ближе лежали к странам, избранным ими для окончательного поселения. Такая участь постигла преимущественно юго-восточное маркграфство, всю Южную и Среднюю Германию. Древнейшие на немецкой почве монастыри были в продолжение IX столетия главным средоточием хронографической деятельности; но с пламенем пожаров, которые повсюду разносили венгры, исчезли и эти приюты летописной деятельности. В сохранившихся же летописях все внимание обращено на самого лютого врага, свирепствовавшего на немецкой земле, – на мадьяр. В Саксонии, которая могла бы в своих анналах сохранить нами известия о событиях, происходивших у соседних славянских народов, не успела еще развиться хронографическая деятельность, таким образом, в продолжение многих лет мир славянский покрыт совершенным мраком неизвестности, и мы напрасно будем перелистывать анналы, чтобы узнать о происходившем за Лабою или в прибрежных полабских полосах.

Внутренний разлад, бессилие королевской власти и внешние опасности приближали Восточно-Франкское государство к решительному упадку. Полабские славяне, по-видимому, не воспользовались случаем, чтобы в эту удобную минуту нанести своим соседям и врагам последний смертельный удар. Мы постараемся отыскать причины такого бездействия, или, правильнее говоря, безуспешности несомненно обнаружившегося действия.

С мадьярами появился враг грознее самого норманна. С начала X столетия, именно с той поры, когда венгры утолили жажду грабежа в Ломбардской долине (899) и за Альпы уже не ходили, не проходило ни одного года, чтобы они не делали нападения на немецкие страны.