Немцы и славяне. История противостояния

2. Тысячный год от Рождества Христова застал у бодричей и лютичей в полной силе народное развитие; вместе с германским господством исчезло и христианство. В 1000 г. бодричский князь Мстивой сжег под Магдебургом монастырь в Гиллерслебене[327], чем заявлял, что не был христианином. Лютичи при Генрихе II получали от императора денежное вознаграждение за обиду, нанесенную их божествам. При том же императоре немецкие союзники – лютичи с яростью и ожесточением преследовали христианство в бодричских землях. Очевидно, что христианство успело в продолжение двух последних десятилетий (1000–1020) сделать там новые успехи. Подробных указаний на это не существует. Легко может быть, что Мечислав, которого преследовали лютичи (1018) за отказ в содействии против христианского Болеслава, отрекся от язычества, женился, подобно Мстивою, на христианке, что народ негодовал на изменившего народным обычаям князя, соединился против него с лютичами и истреблял с ними христианство, утвердившееся местами под покровительством князя и княгини. Такому ходу дел могло способствовать независимое положение и усиливавшееся могущество саксонского герцога Бернгарда I, ближайшого соседа бодричей, который в сознании своего могущества называл себя герцогом «Божией милостью»[328]. Можно предполагать, что под влиянием его силы независимость бодричей, приобретенная во времена Оттона III, подверглась некоторым ограничениям, которые облегчили введение христианского учения. Преемник герцога Бернгард II (с 1011 года), сын его, недовольный возраставшим при Генрихе II могуществом духовной аристократии, вступил с императором в открытую борьбу и не щадил духовенства и христианских церквей. Бременский архиепископ Унван примирил своим влиянием возгоревшуюся войну и склонил Бернгарда подчиниться императору[329] в 1019 году. С тех пор представители светской и духовной власти в Саксонии подали друг другу руку и стали действовать сообща. «В скором времени, – говорит Адам Бременский[330], – герцог, поддерживаемый Унваном, успел подчинить себе бодричей и заставил их платить ему дань». Водворившееся в Нордалбингии и между славянами спокойствие позволило Унвану восстановить в Гамбурге разрушенную церковь[331] и поставлять епископов в местах, которые они оставили во время гонения на христиан. Старгард сделался вновь местопребыванием епископа. Беннон, бывший гальберштадтский епископ, отправился, как скоро установился мир и спокойствие, в главный город новой епархии[332]. С появлением епископа между славянами, выступил вопрос и о десятине церковной – новое обстоятельство, усилившее и без того существующее в народе раздражение против немецкого господства. Беннон, нуждаясь в средствах для восстановлешя разрушенной в Старгарде соборной церкви, возобновил притязания на церковные имущества, дарованные еще при Оттоне I, главным же образом настойчиво требовал от народа епископской дани или десятины. Он жаловался саксонскому герцогу Бернгарду; этот пригласил к себе всех славянских князей и требовал, чтобы они подчинились воле епископа; в оправдание свое славянские князья объясняли, что они и без того обременены данью, что они желают лучше покинуть родную землю, чем принимать на себя еще новое отягощение.

Ангар для хранения ладей в Старгарде.

Реконструкция по материалам археологических раскопок