Немцы и славяне. История противостояния

Адам Бременский, который имел возможность сообщить нам достоверные сведения о Готшалке, представил личность этого славянского князя в самых привлекательных чертах. Хотя столь лестный отзыв Адама мог образоваться вследствие того рвения, какое обнаруживал Готшалк в распространении христианства, равно как под влиянием признательности за содействие Адальберту, архиепископу Бременскому, в учреждении епископств в землях бодричей, но есть другие незначительные указания, которые обличают в Готшалке душу светлую, нрав чистый и горячую любовь к родной земле. Архиепископом Бременским был в то время Адальберт (1043–1072), воодушевленный, подобно Ансгарию, делом распространения христианства между северными народами, но еще усерднее его заботившийся о возвышении Бременской митрополии, о подчинении ей большого числа епархий, устроении северного патриархата и освобождении его из-под непосредственного влияния Рима[351]. Ближайший светский властитель, герцог Саксонский, не сочувствовал его стремлениям. Того же герцога Бернгарда мы видели в открытой вражде с Генрихом II и высшим духовенством. Бернгард, взимая со славян огромные подати и налоги, препятствовал утвердиться христианству, или, лучше сказать, бременскому духовенству, в землях бодричских народов. Столкновения такого рода повторялись и при Адальберте. Неудивительно, следовательно, если скоро завязались дружеские отношения между архиепископом и славянским поборником христианства. Взаимные выгоды обусловливали такой тесный союз. Готшалк очень часто отправлялся в Гамбург для личного свидания с архиепископом. Он почитал Гамбург, повествует летописец, как мать свою. Встречаясь с Адальбертом, он нередко уверял его в своем усердии, поддерживать стремления архиепископа и высказывал надежду на то, что он сумеет мало-помалу обратить все подчиненные ему народы в христианство[352].

Готшалк содействовал новому учению, но не ради взимания в свою пользу церковной десятины. Он подрывал значение жрецов и язычества, руководясь тем соображением, что вера отцов и дедов не спасет славянского мира, которому следовало в видах самосохранения подняться до уровня христианской Европы. Для него не было главным делом учреждать епископства, снабжать их богатыми средствами в ущерб обремененному налогами народу и поддерживать изнеженных духовных князей. Он заботился о прочном и сознательном усвоении христианства, проповедуя даже сам новое учение. Случалось иногда, что Готшалк присутствовал при проповеди, произносимой епископом или священником перед собравшимся в церковь народом: тогда он сам растолковывал своим соплеменникам темные, мистические слова на родном славянском языке[353].

И все земли, образовавшие его великое княжество, от Гамбурга до реки Пены, покрылись церквями, церкви наполнились духовными [лицами], духовные же пользовались совершенной свободою в отправлении богослужения. Во многих городах воздвигались мужские и женские монастыри. Очевидцы рассказывали Адаму Бременскому, что видели духовных [лиц], ведущих монашескую жизнь, в Любеке, в Старграде, Ленчине, Ратиборе и других городах. В Мекленбурге, главном столичном городе бодричского князя, устроены были даже три монашеских ордена[354].

Тогда архиепископ нашел удобным восстановить и вновь учредить епископства в бодричских земдях, и князь содействовал намерениям его. Старгард получил епископа, в Мекленбурге была устроена епархия, а Ратибор сделался главным местопребыванием отдельного епископа.

Но Адальберт, несмотря на поддержку Готшалка, на сильное влияние, утвердившееся в странах за Эльбою, не успел осуществить своих высоких замыслов относительно северного патриархата. Архиепископ лишился вскоре в родной Германии всякого уважения. Честолюбивый, надменный Адальберт, враждовавший с Ганноном, кёльнским епископом, из-за неограниченного влияния на несовершеннолетнего Генриха IV, был принужден даже оставить королевский двор и удалиться из своей епархии[355].

В то же самое время постигла также печальная участь Адальбертова сподвижника в деле христианской проповеди – Готшалка. Бодричский князь был убит язычниками (7 июня 1066 года) в городе Ленчине[356].

Народ не сочувствовал стремлениям князя, который был воодушевлен чистой любовью к своей родной земле… Принятие христианства считалось изменой народному преданию. Гонение возобновилось по всем странам Бодричского княжества. Во главе этого гибельного противодействия стоял зять Готшалка Блусс, женившийся на его сестре. Немаловажное участие следует приписать и славянским жрецам, которые нередко, жалея утраты собственного значения, волновали народ. Вооруженные толпы не пощадили и княгиню, супругу Готшалка, избили ее и прогнали нагую из Мекленбурга. Жертвою разъяренного народа пал и епископ Мекленбургский, потерпевший страшные мучения; ему отрубили руки и ноги, а голову вонзили на копье в знак победы и принесли ее как жертву главному божеству Радигосту в Ретре.