Немцы и славяне. История противостояния

Герцог нашел требования епископа отчасти неосновательными, особенно касательно возвращения церковных имений, дарованных Оттоном; и даже самую церковную десятину счел слишком обременительной. Епископ должен был, по решению Бернгарда, довольствоваться взиманием в свою пользу по два гроша (duo nummi) с каждого дома, как богатого, так и бедного, во всех бодричских землях. Как ни снисходительным может показаться решение герцога, но оно состоялось, без сомнения, не в видах облегчения участи славян: герцог, заставляя епископа быть умеренным, обеспечивал тем самым свои собственные доходы. Из многочисленных имений епископ получил, кроме нескольких других, еще Бозов и Низину. Однако решением герцога он остался недоволен и обратился с жалобой на него к императору Генриху, который в то время созвал в Вербне общий сейм славян для устройства взаимных отношений. Лютичи, пользовавшиеся полною независимостью, союзники императора, могли бы в данном случае смело и откровенно отвергнуть неосновательные требования; но народы бодричей, отчасти подчиненные саксонскому герцогу, не осмелились сопротивляться императорской воле. Князья славянские не стали оспаривать у епископа права на бывшее церковное имущество, дарованное церкви при Оттоне I. Бодричи, вагры, хижане, полабы и вообще все народы, земли которых входили в пределы Старгардской епархии, согласились платить по прежним определениям полную десятину. Но, вернувшись восвояси, они не считали обязательными для себя обещания, вынужденные у них грозою императорской власти, тем более что герцог Бернгард так угнетал славян своими налогами, что они не могли заботиться о христианском Боге и его служителях. Епископ Беннон, говорит Гельмольд, не находя для себя спокойного убежища, оставил вследствие этого непроизводительное поле своей бесплодной апостольской деятельности и вернулся в Саксонию[333].

Беннон, переставший вследствие неполучения десятины проповедовать христианство, очевидно, принадлежал к тому значительному числу духовных [лиц], которые, разбогатев при расточительном в пользу церкви Генрихе II, предпочитали роскошную светскую жизнь исполненной тревог и лишений жизни проповедника.

Портрет Генриха II на миниатюре молитвенника, подаренного им Бамбергскому собору (собрание Королевской библиотеки в Мюнхене)

Новый король из салийского дома Конрад II возобновил по отношению к бодричам притязания на императорскую дань. И бодричи не замедлили удовлетворить требованиям его. Они мирились, смотря по обстоятельствам, со своим зависимым положением, в которое привел их Бернгард, саксонский герцог, не перестававший силой своего оружия держать их в зависимости.

Но время мести было опять близко.

Между славянскими князьями, властвовавшими в отдельных землях бодричских народов, был бодричский князь Удо, или, по народному прозванию, Прибигнев, сын Мстивоя.

Он был христианином, и притом христианином усердным, и ревностно поддерживал в своей земле новое учение[334]. Какой-то саксонский беглец убил коварным образом Прибигнева. Сын его находился в то время в Люнебурге, где, по словам Саксона Грамматика, обучался, вопреки народному обычаю, высшим наукам. Жажда мести запылала в сердце молодого славянина, когда он узнал о позорном убиении отца. Мести требовал и народный обычай: он оставил веру христианскую, бросил книги, желая лучше быть славным мстителем, чем плохим учеником[335].

Это был Готшалк – пламенная душа, храбрый славянский княжич, человек предприимчивый и даровитый. За смерть отца он отомстил страшным опустошением земли залабских саксов и в родной стране гнал христиан, разрушал церкви, в чем содействовал ему и народ. Саксы гибли тысячами от ярости славян, предводительствуемых мстительным князем. Только две крепости, куда бежали теснимые саксы, остались в их руках. Герцог Саксонский Бернгард поспешил им на помощь, пленил Готшалка и на место его назначил к бодричам другого князя.

Но Готшалк пробыл в плену недолго. Герцог из уважения к его храбрости и к чистым побуждениям, вызвавшим кровавую месть, простил княжича и отпустил на волю, взяв с него обещание соблюдать верность и впредь не возмущаться.

Готшалк оставил родину и отправился в отдаленные края – утолять жажду военных подвигов[336]. Его принял в свою дружину могущественный датский король Кнуд (1031–1032), мать которого была славянского происхождения – сестра Болеслава Храброго[337].