Ненавистный брак

— Как же так? — досадливо и раздраженно пробурчал себе под нос Лев Ильич.

— Орловские земли? — радостно переспросил Александр. — Это же замечательно! Выходит, какое-то время Вы будете нашим соседом, и, значит, ваши поля мы тоже можем возделывать по-научному… Вы сообщили мне отличную новость, дружище Ежов!.. Поистине, сегодняшний день просто райский.

— Вы очень любезны, князь…

Немного погодя, когда Лаврецкий и Лев Ильич остались вдвоем, доктор сердито посмотрел на Федора и раздумчиво произнес:

— Я вот все спрашиваю себя, целителен ли будет для Вас малороссийский воздух?

— А по какому праву Вы этим интересуетесь? — надменно спросил его Федор.

— Вы совершенно правы, у меня нет на это прав. Прошу меня простить. Я только что с божьей помощью спас жизнь одного замечательного человека. Любое, даже самое черствое, сердце растрогалось бы, видя страдание князя и его любовь к жене. Карелин обожает и боготворит свою жену; в ней заключена вся его жизнь. Только что князь переступил через себя, поборол злость и проявил великодушие в благодарность небесам за спасение Елизаветы Ивановны.

— Я не понимаю Вас, и не желаю понимать, — сухо заметил Федор. — Мне кажется, вы чего-то боитесь, доктор, но, знайте, что никто не желает княгине счастья так, как я… я жизнь свою отдам, лишь бы видеть ее счастливой…

— Молчите! — властно и в то же время испуганно приказал Лев Ильич, увидев подходившую к ним Наташу. Для нее приезд Лаврецкого был таким же счастливым событием, как и для князя.

Перемолвившись с Наташей парой слов, мужчины удалились. Маслова бесстрастно смотрела им вслед, а затем гордо вздернула подбородок и выпрямилась, словно разом поставила всё на кон, и теперь готовилась к бою.

— Он не смотрит на меня, как на женщину, я для него только приказчица, — зло пробормотала Наташа. — Ну и пусть… Приезд этого болвана мне на руку. Не будем упускать удобный случай. Мы еще поглядим, с кем из нас останется Карелин… Первая часть плана сорвалась, так получится вторая…

Маслова вошла в кабинет Александра. Князь встретил ее так же радостно, как и всех других. Он уже почти забыл о приказе, отданном двумя днями ранее, и непринужденно беседовал с ней. Напустив на себя смиренный вид, Наташа улучила момент, бухнулась перед князем на колени и торопливо забормотала:

— Прости меня, прости… — упрашивала она. — В честь рождения сына и той великой радости, что в твоей душе, позволь мне побыть здесь, рядом с тобой! Клянусь, что больше не обижу я княгиню и тебя не разозлю… ты даже не увидишь и не услышишь меня, если сам того не пожелаешь… Я стану самой распоследней из служанок княгини, только оставь меня, позволь быть рядом с тобой. Прошу тебя! Ты такой великодушный, так выполни мою просьбу!

— Ты образумилась, Наташа? — с нажимом спросил Карелин. — Хорошо, оставайся, если желаешь, только без глупостей. И знай, что скоро мы с Лизой уедем отсюда. Мы вернемся в Керловку, и осенью откроем, наконец-то, двери Карелинского дворца. К тому времени жена как раз снимет траур…

— Хорошо, Александр, как только вы уедете, я тоже уеду… в Николаевку.

Карелин прошел к двери мимо Наташи, и та потупила взгляд, чтобы князь не заметил победный блеск в ее глазах…

Чувствуя, как радостно бьется сердце, и трепещет от нежности и сладких надежд душа, Александр приоткрыл дверь, вошел в спальню жены и подошел к кровати. Лиза улыбнулась мужу.

— Я не помешал тебе? Может, я не вовремя? — спросил Карелин. — Ты, должно быть, спала…

— Нет, мне не спится. Сон все никак не придет. А что ты хотел?

— Могу я посмотреть на малыша? — робко поинтересовался Александр.

— Конечно… Катя, — позвала Лиза, — подойди, пожалуйста!..

Старушка с маленьким чудом на руках быстро подошла и встала рядом с Лизой. Бледный от волнения Карелин склонился над запеленутым младенцем, чтобы рассмотреть крохотное личико, сжатые губки и закрытые глазки малыша.

— Он такой маленький, что уместится даже на ладошке, — сказала Лиза с какой-то печалью, — но я верю, что он быстро вырастет и станет таким же красивым и сильным как ты, Александр.

— Лиза! — воскликнул Карелин с обожанием глядя на жену. Дрожащими руками он стиснул ладонь Лизы. Оба молчали, но их глубокие взгляды были красноречивей всяких слов. Катя скромно отошла в сторонку и скрылась за портьерой боковой двери. От нахлынувшей нежности Александр придвинулся поближе к жене и ребенку. Тихим голосом он рассказывал Лизе о своих планах и о том, что сына ожидает блестящее будущее.

Лиза заворожено слушала мужа, но когда он закончил говорить, неуверенно прошептала:

— Александр, я должна рассказать тебе кое-что… вероятно, это огорчит тебя, но я хочу, чтобы ты, как можно раньше, узнал об этом!

— Только не сейчас, прошу тебя! — резко ответил он, думая, что жена намекает на прошлое. — Молчи, у нас еще будет время серьезно поговорить обо всем, когда ты поправишься. А сейчас — ни слова, тебе нельзя волноваться… Или ты хочешь, чтобы я приказал тебе молчать?

— Мой ужасный тиран! — нежно промолвила Лиза, и глаза ее наполнились слезами. — Иногда нужно говорить, пользуясь случаем.