Неночь

– Нет, – прошептала она. – Нет цветочков. Здесь ничего не растет. Ничего.

– Где мой брат?

Женщина беззвучно, одними губами пыталась произносить слова. Рот открывался и закрывался в полной тишине. В отчаянии она начала царапать себе кожу, впилась руками в грязные волосы. Сцепила зубы и закрыла глаза, из которых по щекам полились слезы.

– Его нет, – выдохнула она. – Он с отцом. Его нет.

– Нет. – Мия покачала головой, схватилась за ноющую грудь. – О нет…

– О Дочери, прости меня.

Ей потребовались все силы. Все до последней капли. Но Мия отодвинула горе в сторону. Растоптала под каблуком. Сморгнула обжигающие слезы. Пытаясь не вспоминать неночи, когда она держала маленького брата на руках, напевая колыбельные, чтобы он перестал плакать. Игнорируя лихорадочные стоны матери, она приступила к работе, как учил ее Меркурио. Сосредоточилась на задаче. На попытке найти утешение в повторении выученных наизусть движений. Тьма вокруг нее затрепетала. Крики далеких убийц становились все громче. Ближе?

«Не смотри».

Из теней выскользнула рука матери. Схватила Мию за запястье. Девочка отшатнулась, но донна Корвере крепко держала дочь. И прошипела, обдавая ее зловонным дыханием:

– Как я могу прикасаться к тебе, если ты мертва?

– Мама, я не мертва, – Мия взяла женщину за другую руку и прижала ее ладонь к своему лицу. – Видишь? Я жива. Как и ты. Я жива.

Донна Корвере до боли сжала ее запястье.

– О боже, – выдохнула она. – О, никогда. Нет цветочков…

– Тише, тише. Мы заберем тебя отсюда.

– Мой малыш, – причитала женщина. – Мой милый малыш Йоннен. Его нет. Нет.

Слезы стекали по грязным щекам. Шепот был тихим, как снег.

– Моя Мия тоже мертва.

– Нет, я здесь, – Мия поцеловала ее в кровоточащие, израненные пальцы. – Мама, это я.

– …Мия, путь свободен, нам нужно спешить…

На полу рядом с ней возник Мистер Добряк, его шепот рассек мрак. Донна Корвере взглянула на кота из теней и зашипела, словно ошпаренная. Отпрянула от прутьев и съежилась в дальнем углу, оскалив зубы.

– Мама, все хорошо! Это мой друг.

– Черные глаза. Белые руки, о боже, нет…

– …Мия, мы должны идти…

– Он в тебе, – прошептала донна. – О Дочери, он в тебе!