Ненужная кукла

– У меня не хватает слов для объяснений, – тихо выдаю я, чтобы прервать молчание. – Все дело… Дело в…

– В чем?

– В моем мировоззрении.

– И что же с ним не так? – Презрительно отзывается она, я же опять не знаю, что ответить. Выдерживаю очередную паузу.

– Не знаю. Все как-то странно ощущается, непривычно, будто все поменялось.

– Как? Мне до сих пор приходится вытаскивать из тебя каждое слово!

– Потому что мне сложно что-либо объяснить. Я и сам не понимаю происходящее. Запутался.

– В чем, в чем ты запутался?

– Во всем, Даша, и ни в чем…

Она перебивает меня, глаза ее вдруг заблестели от растекшихся слезинок.

– Ты разве не видишь, как твои незнания рушат наши отношения? Андрей, как мне тебя еще просить, чтобы ты поговорил со мной? В чем, в чем ты конкретно запутался?

В этом маленьком городке, Питере, слишком тесно. Этот город только кажется большим, пройти же его от и до по прямой незатруднительно, а если в городе полно знакомств, то кажется он еще более тесным.

Сердце мое просто выскакивает из груди. Нет, оно не начинает биться быстрее, оно именно выскакивает, стремительно вылетает, как птица, долго томившаяся в клетке, оно замирает, и ноги отказываются идти дальше, отказываются держать туловище. Мышцы и кости обратились в вату по щелчку пальца, будто кто-то незаметно ввел в них атрофирующие вещества.

В этом маленьком городе, именно на этой немноголюдной набережной навстречу по самой роковой случайности быстро, стремительно идет Полина. Так ходят только те, кто зависим от присутствующих рядом, кто не может вынести одиночество на улице. Такие ходят быстрым семенящим шагом и всегда с телефоном в руках, чтобы скрыться от давящих окон, фонарных столбов, стен, всего окружающего средь даже самого пустякового диалога.

Сначала она долго прищуривалась, но смятение на ее лице я прочитал сразу же, как только оно выступило. Она открыла свой рот, едва подойдя к нам:

– Когда это вы успели сойтись? Разве ты не должна сейчас быть…

– Мы знакомы? – Перебивает Полину Даша, смотря на нее и с вызовом, и с удивлением.

В сущности, кукла моя Полину не знала, во всяком случае, в лицо. В ней были лишь заложены некоторые отрывки диалогов. Зачем я их вставил, я так и не понял.

– Ну как же… Хватит придуряться, – со смешками выдает Полина, слепо веря в неудачную шутку – последнюю надежду, – это… Не в твоем стиле, что ли…

Она замолкает: лицо Даши более чем серьезно, в нем просвечиваются жилки высокомерия и омерзения, отчего Полина заподозривает какую-то неестественность, ту самую, которую изо всех сил хотел скрыть я ото всего мира. В голове моей тем временем свистит ветер над пустыней.

– Даша…

– Откуда ты вообще знаешь мое имя? – Возмущенно чуть ли не кричит кукла. – Идем, Андрей.

Она берет меня за руку и устремляется вперед гордой победоносной походкой – след нашей ссоры вовсе простыл. Я продвинулся только на несколько шагов, как почувствовал уверенную, но слабую хватку за локоть левой руки.

– Андрей, ты… Она… – Слов подобрать Полина не в силах, они словно беззвучно слюнями из рта. Глаза ее растерянно бегают из стороны в сторону. Не по возрасту вылезшие морщины окружают выпученные бильярдные шары с карими кругами. – И она тоже кукла? – Наконец вырывается из глубин ее легких.

Нет, это не обвинение, не удивление, это растерянность. Гнилые дощечки пола наконец не выдержали, окончательно треснули. Я молчу.

– Что она за чушь несет? Идем скорее, – испуганно твердит Даша и дергает меня за рукав. Такое ощущение, будто рука ее оторвется от моей даже при слабом моем колебании, я ведь не в состоянии определить искренность того спектакля, что сейчас разыгрывает кукла…

Даша решительно прибавляет шаг – я отрываю от себя якорь руки, чтобы не отставать от куклы. Напрочь растерянную Полину мы оставляем где-то позади. Ноги мои бессмысленно волочатся по земле, я совсем не чувствую, как ступня касается дороги.

– Какая-то идиотка. И чего это она к тебе пристала?

– Без понятия.

– Нет! Что это вообще было? – Возмущенно вспыхнула Даша, когда мы свернули в сторону в сторону метро.

– То, в чем я больше всего запутался.

– О чем ты?

Я опять молчу. Полностью раздавленный, битый по всем фронтам. Мучавшее все-таки защелкнуло наручники, чтобы предоставить меня суду. Реальность, от которой я так тщательно скрывался, полностью и целиком поглотила мою крохотную душонку, которая даже сейчас трусливо вертится из стороны в сторону, надеясь найти хоть какую-нибудь крошечную лазейку.

– Андрей? – Жалобно вопрошает она, отчего мое сердце обливается кровью.

– Да?

– Не могу так больше. Что беспокоит тебя, почему та незнакомка назвала меня куклой? Я надеюсь получить ответ.

– Потому что ты кукла. Проекция другой живой женщины. Ты неживая, несуществующая…

– Ты вообще думаешь над тем, что говоришь? – Она разорвала замок сцепленных рук. Кожу моей ладони нечаянно ободрали ее ногти. Выступила кровь, но боль я вовсе не заметил, сейчас не до нее.