(ненужное зачеркнуть)

- Исключая, понятное дело, финансовый аспект. Этого мы вам не простим! – довольно прямо, подкрепив еще и неприличным жестом, заявила врач, вручив Виктору новый бланк. – Заполните его еще раз, вот тут… А мы охотно поможем, - отметила она. – Мы очень любим помогать.

Часы на ее письменном столе показывали десять часов вечера. Окна кабинета выходили на пустой перекресток на Повисле; из-под ободранных домов на улице Ярача донесся смех, звон битых бутылок. Неподалеку располагалась железнодорожная насыпь, несколько хипстерских кафешек: проехал поезд, заглушая стуком колес вопль юной девушки. На оплату по новому обязательству больница дает месяц с момента завершения лечебных процедур.

- Это означает, - спросил Виктор, пока она не выздоровеет?

- Вы что, шутки здесь шутите? – резко спросила врач. – Пока не выздоровеет? Подпишите!

Под концом лечебных процедур, сообщила она, мы понимаем завершение пребывания в больнице. Или он действительно считает, что больница вот просто так выпустила бы кого-нибудь не излеченного?

- А если она не выйдет из комы… - начал было Виктор.

- Если, - уточнила женщина-врач.

Не следует так тянуть резину. Пускай пан Виктор просто подпишет, поставит свою подпись под документом: ведь хотя бы это он в состоянии сделать! Да, еще одно: что он за растяпа, что, выходя, оставил телефон? Ибо взрослый мужчина, бизнес-партнер, не может себя так вести; разве не получил он SMS, которая все меняет? Разве акции не пошли вверх? Разве не настроился он на всю жизнь?

Виктор глянул на панель iPhon'а. Завтра в десять, информировал пан Эдек, в фирме, встреча с представителем кредитной кассы: всем чрезвычайно интересно, как там раскручивается порученное ему дело, и все надеются узнать конкретные подробности.

В роликах, сохраняемых в архивах портала Фабула, особенного внимания заслуживает один элемент из бесед, посвященных работе: вопрос, подпишет ли работодатель с работником какой-то договор, будет ли тот иметь какое-то обеспечение. Юридическое обеспечение! Сам корпус законов здесь мало к чему относится: насколько нам известно, он давным-давно утратил свою актуальность, подчиняясь странному desuetudo[22]; не хватало судей, чтобы наказывать все переданные им на рассмотрение проступки. В наши времена, насколько нам известно, договор является исключительно каким-то стаффажем предыдущего мира. Для работодателя это самая замечательная из всех возможных шутка; репертуар грубого гогота в ответ ну подобного рода вопросы должен заинтересовать археологов голоса.

Подпишут ли они какой-то договор?

- Знаете, что… - буркнул Виктор. – Мне кажется, что, возможно, лучше будет без него. То есть, без договора, я… я до конца даже не знаю, имею ли я право. Разрешено ли такое, - обеспокоился он.

- Ну естественно, - продолжила Вероника этот вопрос с надеждой в голосе. Она не спросила, а что ему разрешено, в голове мелькнуло, что речь идет о ее, конкретно ее трудоустройстве; что предоставление работы таким лицам, как она, было запрещено. Но, что ни говори, работа: неужели ей удалось? Похвалится ли она матери?

Да, и еще одно: его зовут Виктор Фабровский.

- Очень рада, - сказала Вероника; ей очень приятно, что его так зовут, что он имел счастье таким родиться. – Мне очень приятно. – Приветствую и поздравляю, мне очень мило. – А меня зовут Вероника, - сообщила девушка. Виктор нахмурил брови: ее лицо уже раньше казалось ему знакомым. – Вероника Кульпа.

13

Хотя Виктор и опоздал на назначенную ровно на десять следующего дня встречу с представителем кредитной кассы, ему все равно пришлось подождать. Недавно принятая секретарша, спросив, точно ли он знает, кто это перед ним, минут пятнадцать потратила на то, чтобы нахально выгнать его из помещения, после чего вспомнила, что та самая конференция, о которой идет речь, состоится через два часа.

- Так что можете подождать у нас, - совершенно дружелюбно предложила она.

Представитель кредитной кассы появился без пяти двенадцать. Виктор не знал, следует ли ему здороваться с ним. Мужчина, казалось, вообще не замечал его, время от времени посматривая на свои массивные наручные часы. На всякий случай, Виктор решил даже не подниматься с места; секретарша неодобрительно собрала губы в куриную гузку. И тут до Виктора дошло: раз в коридоре поставили только один стул, он не имеет права на нем сидеть. Он спешно поднялся: представитель кассы глянул на него с признанием, словно хозяин, награждающий послушную собачку. Когда этот тип присел, Виктор внимательно поглядел на его часы: стрелки, похоже, вообще не шевелились.

- О, я вижу, что вы уже здесь! – вынырнул из глубины коридора пан Эдек. – Я не сообщил вам, Виктор, об изменении времени встречи, - сообщил он, - чтобы вы, случаем, не опоздали. – И очень хорошо, - подумал Виктор. – Проходите, пожалуйста! – улыбнулся пан Эдек. – Прямиком в конференц-зал… да, да, и нашего гостя…

В помещении было прохладно, окна были прикрыты жалюзи из шершавого, желто-зеленого материала.