(ненужное зачеркнуть)

- Честно говоря, - продолжил Юлиан, - то было полное поражение. Вы же знаете тот клуб, правда? Я пришел где-то в начале двенадцатого. Музыка была и вправду слишком громкой… И освещение. Фонари ежесекундно менялись, карусель для глаз: красное, зеленое, желтое; потом снова красные пятна. Слишком много взрослых, сильных людей; кто-то меня толкнул. Я упал на лестнице, уронил дринк, стакан с мохито разбился (сам я предпочитал дринки в "Дивном новом мире", ну, вы знаете: "Последняя шутка Лакана[50]", названия для тех, кто в теме). "Ты что творишь, педик!" – крикнул охранник. Пятый этаж: большую часть зала занимал громадный, залитый серебром и темно-синим светом dancefloor; но еще там была длинная, мраморная барная стойка. Чтобы найти Веронику, сного времени не понадобилось; на ней было светлое платье с блестками, открытые плечи, и знаете - признал Юлек удивленно, - выглядела она очень здорово; выглядело весьма вероятно, что кто-нибудь ее этим же вечером трахнет. Тем более, - прибавил он, - что она была не сама.

- Она была не сама? – удивился Виктор.

- Нет, - признал Юлек. – Только это не был кто-то из тех, кого она знала; я даже проверил на ее Фейсбуке. Пожилой тип в костюме… Вы понимаете: взрослый, - скривился он, а Виктор кивнул. – Там было ужасно громко! Вероника опиралась локтем о стойку из зеленоватого мрамора и пила мартини из уродливого выпуклого стакана. Мужик ее обнимал, что-то нашептывал на ушко. "Вероника, да в чем дело!" – заорал я. Она глянула на меня с превосходством. "Котик",- капризно обратилась она к тому типу, - "этот парень пристает ко мне. "Пиздуй отсюда", - бросил мне мужчина. "Вероника", - пытался я перекричать шум. "Ты чего, не понял, пиздуй отсюда!... Охрана!", - рявкнул мужик. Когда меня выводили, Вероника прошипела: "Вали отсюда, пацан". Она глядела мне в глаза; и, знаете, - задумчиво констатировал Юлиан, - по-моему, никогда раньше я не видел, чтобы она была такой счастливой.

Сегодня, в эпоху Фабулы, нам несложно понять тех жалких лузеров конца ХХ и начала XXI века, которые не умели танцевать, которые под громкую пульсацию музыки подпирали стенки элегантных заведений, в которые сейчас, в эпоху Фабулы, никто уже и не заглядывает. В первые годы работы сервиса народ неоднократно подглядывал за их унижениями: как они всматриваются в женщин, которых у них кто-то сегодня заберет; как собирают грошик к грошику, чтобы купит себе очередной дринк. Их конкуренты: сильные, взрослые мужчины, к которым приятели и любовники обращались per "dude", "чувак". В первые годы деятельности Фабулы подглядывающим они казались кем-то вроде полубогов: они были такими свободными, ни о чем не задумывались, они брали то, что им следовало. Сегодня, благодаря камерам, установленным в туалетах и темных закоулках клубов, мы знаем, сколь дорого такая позиция была окуплена: мы видели многочисленные моменты робости и страха таких "чуваков", как они готовятся к тому, чтобы выйти на танцплощадку, как тренируют жесты, которые им придется исполнить, притворяясь другими. В первые годы деятельности Фабулы, это правда, многие из подглядывающих не могло удержаться, чтобы громко не указать на них, сделать тех смешными; впоследствии клубы были закрыты. Граждане нового мира быстро поняли, что их давние полубоги вовсе не родились для счастья; лишь немногие, у которых имелись деньги. Сегодня мы знаем, что только жизнь богатых является настоящей жизнью, жизнью, которая им надлежит.

- После COCOFLI… - сообщил Юлек, - я и на самом деле опасался, что она уже никогда не стане общаться со мной. Но она позвонила, да. Через пару недель после того события; это уже где-то в средине февраля. "Мне бы хотелось тебя кое-куда забрать", - предложила она. – "Я подъеду на такси; только оденься поприличнее, потому что у нас договоренная встреча"… Сэрпрайз, ведь правда? – буркнул он, видя изумленное выражение на лице Виктора. – Вот я тоже был изумлен. А тут, встреча!... В такси Вероника дала мне последние инструкции. "Поправь этот свой галстук", - приказала она. "И помни, сейчас ты, прежде всего, работаешь в газете, так? Ты уже взрослый! – крикнула она; удивленный таксист оглянулся. "Ты познакомишься с кучей влиятельных людей!" – продолжала инструктаж Вероника. "Много знаменитостей! Выбери кого-нибудь, кого они не будут знать…".

- Они? – заинтересовался Виктор.

- Наталья, - тихо произнес Юлиан. – Наталья, вы ее помните? Та самая, из лицея. Вероника уже длительное время пыталась установить контакты с людьми, с которыми стоит быть знакомыми. Да, да, та самая Наталья; с мужем. Вероника решила пригласить их на ужин.

- А ты? – спросил Виктор.

- Я, - пояснил Юлиан, - должен был работать в качестве ее… ну, которого-то не такого, кем я являюсь, - рассмеялся он. – Не могу сказать, чтобы мне это нравилось, - тут же предупредил он, - но я рассчитывал на дорогую жратву. Так или иначе, Вероника зарезервировала столик в ресторане на Мокотове, в заведении Магды Гесслер, - причмокнул он. – На четырех человек!

Он вдохнул побольше воздуха.