Ненужные люди. Сборник непутевых рассказов

Александр крякнул и полез в машину, за руль. Последняя поездка, подумал он. Завтра – суббота, выйду таксовать. В зеркало увидел, как пускают по кругу бутылку коньяка, поморщился – не стошнило бы никого в машине, а то эти бизнесмены не обедают, а коньяк натощак…

Пока ехали по весенним сумеркам (сегодня подзадержались на час, потом еще на сорок минут, отзвонились в офис, отпросились с отчёта), бутылку прикончили. В салоне сладко пахло клопами и конфетами, которые раздавала всем Катя. Симу по случаю не стали загонять в хвост машины, к Ивану, туда забрались Крепыш с Катей, а Сима сидел посередине, на втором ряду, крутился между Иваном и Теодором, делился впечатлениями. Его не слушали, перебивали, пьяно смеялись, шутили что-то про Симину мечту. Александр косился в зеркало, вздыхал: Эй, народ, вы там поосторожнее, не перемажьте мне машину конфетами!» – «Не боись, шеф, всё будет чисто, я слежу», – отозвался сзади Крепыш. – Я их всех щас даже пристегну, чтоб никуда не делись!» И полез тянуть ремни на Теодора, потом на Ваню.

Васька старательно крутила на телефоне трек-лист, выбирала песни, аж слюнку пустила с уголка губ. Александр всматривался вперёд, в дорогу, которая опять утонула в плотном тумане, пришедшем с Енисея. Ехали под девяносто, не больше, на ближнем свете и противотуманках, угадывая повороты дороги. Потом догнали какую-то легковушку, приклеились к её красным огням, и Александр перевёл дух. Туман выматывал ещё больше, чем кислотная среда его клиентов. Он вспомнил сон – не сон про бездну с таким же серо-белым сумраком на краю, поёжился. Депрессировать или размышлять о смысле жизни в машине с пьяными сетевиками не очень-то хотелось.

Вылетели к холмам, и там туман исчез. Он обогнул легковушку, мигнул ей аварийками «спасибо», за то, что проводила, стал набирать скорость на подъем. Магнитола, связанная пуповиной с Васкиным телефоном, пела что-то про нейротоксин, про петельку на шее, он сначала вслушивался, но потом перестал, было противно.

«А Мобильный-то нормальный пацан. – вдруг качнуло Ваську в его сторону. – Несмотря на то, что его папаша поп». – «Кто?» – удивился Александр. «Батя Мобилы… Ну, Симы. Он поп. Сима от него сбежал, и правильно сделал. Как жить с попом?» Александр усмехнулся. Знала бы ты, Василиса, кто тебя возит, вот бы позабавилась!

Дорога была угольно чёрной, как и небо, как и степь вокруг, только белые полосы на дороге змеились ориентиром. Будто в космосе летим, подумал он. Ни право, ни лево, ни верха, ни низа, только белые полоски, да красным пролетают мимо спутники-машины.

«О! Вот песня! Прям про нас, слышь, бродяги? – ожила вдруг Васька и прибавила звук. – Ну-ка, подпевайте!»

Все твои подруги суки

Часто ездят заграницу

Чтобы фоточки в Фейсбуке

Залепить, как говорится,

В Инстаграме свои рожи

Похудевшие @#ячат

Мы с тобой поедем тоже

По путевке по горящей

Все сзади завозились-зашевелились, стали подпевать:

На фоне Эйфелевой башни

С айфона селфи за@#ашим,

А на @#я ж ещё нам наш вояж…

«Эх… А может, правда, накопим деньжат, да на Бали? Или хоть в Тайланд? Оторвёмся там по полной!»

Слова Теодора были последним, что Александр услышал до удара. Нет, успел ещё увидеть – слева, на обочине его космоса мелькнули мигающие огни, а потом был удар и полёт. Он уже не понарошку, а действительно не понимал, где верх, где низ, только мир существовал как бы отдельно от его сознания, а оно, сознание, замерло удивлённо и наблюдало. Вот полетели стёкла в лицо, и он заставил себя зажмуриться и почувствовал, как будто осы кусают его лоб, нос и щёки. Что-то скользнуло мимо него, большое, как огромная рыба, зацепив плавником за ухо (откуда в космосе рыбы? – успела мелькнуть в голове мысль). Вот обожгло болью грудь и откинуло назад (это руль, наверное, сломал рёбра). Потом начало крутить (что, если посадить кота в стиральную машинку? – вспомнил он давний-предавний вопрос сына) и вдруг понял, что и сын Коля и жена его Марина сейчас так далеко от него, как будто он не на полпути в Абалаково, километрах примерно в сорока, а на другом конце вселенной. От этой мысли стало страшно и захотелось заплакать. И он открыл глаза.

Их заливала кровь из рассечённого лба и брови. Машина лежала на боку, лобового стекла не было. Непроданная сковородка из багажника лежала у него на коленях. Он пошевелился. Грудь горела огнём, но было терпимо.

На фоне Эйфелевой башни

С айфона селфи за@#ашим,

А на @#я ж ещё нам наш вояж…

Удивительно, но магнитола играла. Хороший шнур у Василисы. И телефон тоже ничего. Он протянул руку к разбитому экрану, ткнул наугад. Визгливый голос умолк. Теперь двигатель. Он повернул ключ и заглушил машину. Наступила тишина. Будто он один. В космосе. И потерпел аварию. (Эй, Хьюстон, у нас проблемы – всплыло в его голове.)

«Народ! Как вы? Отзовитесь? Можете отстегнуться и открыть двери?»

Сзади застонал Крепыш: «М-м… башку ушиб. Тут ремней же нет. Катя, ты как?» – «Живая. Ногу только очень больно, зажало сиденьем. Может, перелом».