Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 1

Новая власть стала вводить и новые порядки, но они не коснулись таких служащих, как Мирнов и его новая жена-учительница, они продолжали служить. Правда, Николай Геннадиевич на фронте не раз слыхал выступления ораторов-большевиков, некоторых даже знал лично, выдвигаемые ими лозунги о немедленном мире, отобрании земли у помещиков и об организации на фабриках рабочего контроля считал хотя и прогрессивными, но полагал, что осуществление их возможно лишь в отдалённом будущем. И вот, когда в Солигаличе у власти встали большевики, и выдвигаемые ими лозунги стали конкретными планами, он не очень-то поверил в их выполнимость и прочность. Впрочем, так думал не он один, так думали и многие его сослуживцы. А он в этот период, кроме того, был слишком поглощён своими личными делами: устройством хозяйства и первыми днями жизни с новой женой.

Но в середине декабря 1917 года он получил телеграмму от тётки из Ярославля, требовавшей его немедленного приезда за сыном. Тянуть дольше было нельзя, и Николай Геннадиевич выехал в Ярославль. Там он узнал, что дядя принимал какое-то участие в заговоре против нового правительства и поэтому арестован, тётка не знает, что делать, и заниматься сейчас Славой, конечно, не может. Мирнов понимал, что как-то помочь дяде не сможет, и потому, забрав сына, в этот же вечер уехал из Ярославля, но поехал он не в Солигалич, а в Кострому, чтобы проведать мать и решить вопрос о дочери.

В Костроме он узнал, что положение его матери весьма незавидное. С установлением новой власти выплата ей пенсии за мужа прекращена, и она с маленькой Ниной находилась без всяких средств. Она привязалась к маленькой внучке, но была бы рада, если бы Коля взял её к себе. Однако на этот шаг Николай Геннадиевич не решился.

Отдав матери почти все имевшиеся при нём деньги и дав обещание ежемесячно высылать ещё, он упросил её пока подержать Нину у себя. За несколько месяцев жизни с новой женой он понял, что Варвара Фёдоровна вряд ли сумеет стать его детям хорошей матерью, и потому брать маленькую девочку, требовавшую особых забот, не решился. Видимо, он был прав.

Привезённого Славу его жена встретила весьма сдержанно. Мальчик болел какой-то кожной болезнью: почти всё его тело покрывали гнойные корки. Ему был необходим самый тщательный уход, настоящая материнская ласка, а Варвара Фёдоровна к материнству оказалась неприспособленной, её тяготила забота даже о муже, и создать нужные условия больному ребёнку она не смогла. Понятно, что при такой обстановке взять второго ребёнка оказывалось совершенно невозможным.

Так он и написал матери. Ну а уж о старшем – Боре он не думал и вовсе, даже и не сообщил его бабушке о своём возвращении с фронта и о новой женитьбе. Обо всём этом Пигута узнала значительно позже и от совершенно посторонних людей.

Невесело начался новый 1918 год в семье Мирновых, а через несколько месяцев положение в ней ещё более осложнилось. Николая Геннадиевича мобилизовали в Красную армию рядовым красноармейцем и вместе с наскоро сформированными частями отправили на Северный фронт для отпора высадившемуся в Архангельске английскому десанту и ликвидации сформировавшегося при поддержке этого десанта белогвардейского правительства Чайковского.

Не очень-то хотелось молодому человеку, недавно испытавшему ужасы войны, только что женившемуся, видевшему всю неустроенность его детей от первого брака, снова идти на фронт, но на дезертирство он не решился, а каких-либо других причин для уклонения от мобилизации у него не было. Кроме того, он уже успел поверить в прочность новой власти и был уверен, что правительство, созданное по указке иностранцев, долго не продержится, война эта скоро кончится, и он вернётся домой. Но вернуться домой ему так и не довелось.

В молодой, только что сформированной Красной армии не хватало не только оружия и боеприпасов, но и тёплой одежды, обуви, достаточного количества продовольствия. Большинство носило солдатские шинели и сапоги, привезённые с германского фронта. Всё это плохо защищало от холода, а воевать пришлось в суровых условиях Севера, и многие красноармейцы погибли не столько от вражеских снарядов и пуль, сколько от простудных заболеваний.

Надежды Николая Геннадиевича на быстрое окончание Гражданской войны не оправдались. Имея мощную поддержку от правительства Британии, так называемое правительство Северной области продолжало держать в своих руках Северный край европейской России.

Осенью 1918 года Мирнов заболел воспалением лёгких и, пролежав в лазарете около двух недель, скончался. Его молодой жене стало известно об этом в начале 1919 года. Продолжать воспитывать ребёнка мужа от первого его брака она, конечно, не захотела и поэтому как можно скорее постаралась от него избавиться. Она отвезла Славу к бабушке в Кострому.

Пришлось Анне Петровне Мирновой оставить у себя и второго ребёнка сына, хотя она просто не представляла, как и на что они будут существовать. Её младшего сына Юру тоже мобилизовали в Красную армию, и он находился где-то в Сибири.