Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 1

Выдержки из письма Марии Александровны показывают, как старательно она бережёт своего сына, ни словом не обмолвится ни о продолжающихся распрях с Еленой, ни о развитии своего заболевания. А она в это время чувствовала себя уже совсем плохо. При сравнении этого её письма с предыдущими уже видно, что даже почерк у неё изменился. Однако она продолжает писать обо всём, не упоминает лишь о себе. Чувствуется, что она переживает за растущих у неё ребят. Видит, как они не получают даже самого необходимого, и это ещё больше угнетает её и ухудшает её самочувствие.

Вместе с тем, несмотря на некоторую иронию в отношении вводимых в школах новшеств и вообще новаций, появившихся в жизни после революции, видно, что она по-настоящему заинтересована этим новым.

Ничего не написала Мария Александровна сыну и про «бунт» учеников, организованный её внуком, хотя это происшествие отняло у неё немало сил и нервов.

Так или иначе, занятия в 3-й советской трудовой школе 1-й ступени в Темникове в 1919 году начались одновременно со всеми другими школами города. Следует отметить, что в этой школе, как, впрочем, и во всех других, плата за обучение не взималась. Вообще-то, в тот учебный год занятия в школах проходили очень неорганизованно. Преподаватели, наслушавшись разных лекций, не имели, однако, конкретных новых программ; они строили свои уроки и ломали старые программы кому как заблагорассудится, увязки между разными предметами не искали или не находили, и каждый тянул кто во что горазд. Мария Александровна старалась создать в своей школе какое-то единое мнение, единый подход к перестройке старых программ (об этом свидетельствуют сохранившиеся её записки), но это ей удавалось плохо, хотя она и отдавала этому массу сил и времени, чуть ли не ежедневно проводя различные совещания своих учителей.

Многие преподаватели никак не могли найти верного подхода к ученикам и иногда просто не знали, как себя с ними держать. А последние, соединённые из различных школ, значительно отличаясь друг от друга как по возрасту, так и по уровню знаний, представляли для педагогов очень сложный материал. При составлении списков ученики соединялись в классы чисто механически, и к тем, кто учился регулярно, теперь добавились и ранее исключённые второгодники, и те, кто не учился, не имея возможности вносить плату за обучение, и в результате был вынужден пропустить несколько лет. Поэтому в 4-м классе 1-й ступени, где учился Боря Алёшкин, одновременно с его товарищами по гимназии, его одногодками (11–12-летними мальчишками) оказались и ребята в возрасте 14–15 лет. Конечно, это создавало дополнительные трудности в управлении учебным процессом, и многие, особенно молодые педагоги, а таких было большинство, просто терялись. На их уроках творилось иногда нечто невообразимое. Нередко они срывались. Ученики, возглавляемые кем-либо из наиболее отчаянных великовозрастных заправил, демонстративно уходили из школы. Такое положение имелось и в других школах, и даже во второй ступени.

Против этих нарушений дисциплины и порядка такие учителя, как Мария Александровна, боролись всеми доступными им способами, помогали молодым учителям, беседовали с учениками, пытались собирать и родителей; на всё это уходило много времени и сил. Кроме того, Наробраз, стараясь помочь педагогам, собирал их на различные лекции и семинары, отрывая их от учебного процесса на несколько дней. В эти дни ученики предоставлялись самим себе и, пользуясь свободой, переворачивали в классах всё вверх дном.

В 3-й школе, в бывшем Саровском училище, где учился Боря, кроме основного здания, имелось много подсобных помещений: столовая, кельи монахов-учителей, здание бывшей церкви, сараи, амбары и т. п. Было где разгуляться ребятам, и, оставаясь одни, они затевали игры в этих помещениях, ломая при этом всё и вся, что им мешало; в числе заводил был и наш герой. Часто игры сопровождались или заканчивались драками и побоищами с разбиванием носов, голов и раздиранием и так ветхой у всех одежонки.

Поводом для таких драк мог служить самый пустяковый инцидент, но один наиболее частый – совместное обучение мальчиков и девочек. Ведь до этого они учились раздельно, а в городское училище девочек вообще не принимали, а тут вдруг их соединили. Причём вместе стали учиться не только маленькие, но и ребята в возрасте 11–14 лет.

Такое непривычное объединение, причём девочек оказалось значительно меньше, чем мальчиков, вызвало появление многочисленных романов, ухаживаний, а вместе с тем и зависти к счастливчикам, обретшим даму сердца, обид и целый ряд других проблем, чаще всего разрешаемых юными рыцарями в обыкновенной драке. В то время, как завистник стремился показать свою силу, рыцарь тоже старался блеснуть ею перед своей дамой, которая часто присутствовала при поединке и даже гордилась тем, что драка происходит из-за неё.