Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 1

Педагоги, назначенные для работы в эту школу, придя в помещения, захламленные обломками школьной мебели и разным мусором, с выбитыми стёклами в окнах, разбросанными учебниками и невероятной грязью всюду, приходили в ужас от этого вида и пытались при первом же удобном случае из неё удрать. Между прочим, то же сделал и первый назначенный в неё заведующий, и может быть, именно поэтому Марии Александровне Пигуте и «посчастливилось» получить это место.

Однако храбрая женщина не испугалась, не растерялась, а собрав всех учителей, сумела воодушевить их, и они вместе с жившими во дворе школы и оставшимися на месте сторожами и другими служителями привели в порядок учительскую, собрали учебные пособия, кое-как исправили что смогли, забили разбитые окна фанерой и досками. Одновременно решили, что окончательным приведением в порядок классов займутся сами ученики.

Положительными моментами в этой школе было то, что во дворе лежал солидный запас дров, а в кладовой оставалось много керосина, что в то время для Темникова являлось большой ценностью. Известным достоинством оказалось существование кухни и столовой, а по распоряжению Наробраза, начиная с этого учебного года, во всех школах вводились горячие завтраки-обеды. Для многих школ отсутствие специальных помещений как для приготовления, так и для приёма пищи оказалось серьёзным препятствием в решении этого вопроса.

С середины января 1919 года и в Саровской, а ныне 3-й советской трудовой Темниковской школе можно было начинать занятия. Составлены и объявлены списки учеников, зачисленных в эту школу, среди них оказался и Боря Алёшкин. Почему он попал в число учеников этой школы, тогда как все его друзья оказались в школе первой ступени, размещавшейся в здании бывшей женской гимназии, сказать трудно, но так уже получилось.

Такая «несправедливость» очень огорчила Алёшкина, и только то, что заведующей этой школой оказалась бабуся, понявшая его обиду и объяснившая ему, что его пребывание в школе, в которой ей приходится быть заведующей, поможет ей лучше освоиться с новой должностью, его успокоило.

Бабуся сказала внуку:

– Будет среди новых людей хоть один свой человек…

Все ученики должны были явиться в школу 12 января: предполагалось, что пока будет заканчиваться учительский съезд, они приведут в порядок классы и с 15 января можно будет начать нормальные занятия.

Обегав все помещения школы, увидев разрушения и хаос, который мы описали выше, все ребята страшно возмутились. Одним из организаторов этого возмущения был Алёшкин. Первое, что они сделали, и это были в основном ученики четвёртого класса, в который зачислили и Борю Алёшкина, – явились в Наробраз и потребовали, чтобы их оставили в прежних школах, а услышав категорический отказ, также категорически заявили, что объявляют забастовку и в эту «саровскую иезуитню» ходить не будут.

Прошло несколько дней. «Забастовщики» увидели, что никто им уступать не собирается, а ученики других классов уже заканчивают уборку своих классов, и у них начался разброд, и уже многие стали поговаривать о том, как бы попочётнее сдаться. А тут ещё и бабуся, поймав Борю и компанию его ближайших соратников, пристыдила их и припугнула, что если они из-за своих фокусов не смогут начать занятия вместе со всеми, то их, вероятно, в будущем году не переведут в следующий класс, придётся лишний год пробыть в этой же Саровской школе. Это сломило упрямых ребят, и уже на следующий день они с азартом принялись приводить в порядок свой класс.

Глава двадцать первая

5 января 1919 года Мария Александровна Пигута писала сыну: «Милый Митя! Спешу поблагодарить за присылку денег (1700 руб.), но очень боюсь, что ты этим ограничиваешь себя. Тебе при твоём здоровье тоже бы нужно хорошее питание, а у вас там с продуктами ещё хуже, чем здесь. Здесь мы теперь бьёмся из-за керосина, уже не говоря о дровах и других продуктах, цена на которые всё растет. Впрочем, местные деятели не унывают: всячески поощряют всевозможные виды увеселений, устраивают грандиозный съезд учителей для выслушивания докладов делегатов, ездивших в Тамбов, в Москву с информационными целями. В данную минуту съезд в полном разгаре, учительство, распустив учеников, проводит на нём целые дни, а с 7 января нов. стиля начнутся лекции московских лекторов для ознакомления учительства с новыми взглядами и приёмами преподавания и воспитания. Всё это очень интересно, но утомительно. Не знаю, сколько времени продлятся лекции-курсы и скоро ли возобновятся занятия в школах. Впрочем, мы теперь живём в такое волшебное время, когда не знаем, что будем делать через неделю и что с нами будет. <…> На съезде часто упоминалось о богатстве Демидовской библиотеки, поступившей в местный Пролеткульт. <…> По-прежнему лучшими моими друзьями всё-таки остаются Стасевичи, у них, кроме Юры, прелестная маленькая дочка Ванда, ровесница твоему Косте. Обнимаю тебя крепко, мама».