Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 1

В этих похоронах, кроме красноармейцев, участвовало много народа. Были там и наши ребята. На высоком берегу Мокши, почти напротив Бучумовской улицы, вырыли глубокую могилу, в неё и опустили гроб. Пока шли от Новой площади до могилы, гроб несли на руках, и всё время играл оркестр. Играл он один известный ему похоронный марш «Вы жертвою пали…». За оркестром, шагавшим сразу за людьми, несшими гроб, шли бойцы батальона, а за ними довольно нестройной толпой – большое количество местных жителей, служащих исполкома, милиции и других учреждений. Ребята окружали весь этот кортеж, то забегая вперёд, то идя рядом с оркестром или красноармейцами. Конечно, вместе со всеми носились Боря и Юзик.

Когда похоронная процессия подошла к берегу Мокши, гроб поставили на табуретки, все образовали большой круг. На середину вышел новый командир, председатель исполкома и ещё какие-то люди в кожаных тужурках и шинелях. Начался траурный митинг.

Новый командир и другие люди говорили о храбрости убитого товарища и давали обещание так же честно служить народу и советской власти, как и он. Затем гроб опустили в могилу, оркестр заиграл недавно выученный им «Интернационал», а группа красноармейцев, стоявшая в стороне, стала стрелять залпами в воздух, чем вызвала восторг всех присутствовавших на похоронах ребятишек.

Так Боря Алёшкин и его друзья впервые участвовали на новых советских похоронах, такими они и сохранились в его памяти. Все ребята сошлись на том, что эти похороны гораздо интереснее и красивее, чем церковные, которые им приходилось видеть не один раз, и даже то, что на могиле командира поставили вместо обычного креста красную пирамидку с жестяной пятиконечной звездой на вершинке, казалось очень красивым. Это были первые нецерковные похороны в Темникове, и потому они вызвали много толков не только среди ребят, но и среди взрослых.

* * *

В августе месяце в здании женской гимназии проходила переподготовка учителей. Организованный при уездном исполкоме отдел народного образования, или, как его сокращённо называли, Наробраз, руководимый бывшим сельским учителем, по национальности мордвином, Павлом Ивановичем Аникиным, решил перед началом учебного года познакомить учителей с предполагающейся реорганизацией школ и новым порядком преподавания. Однако вся эта переподготовка вылилась лишь в пустые споры и разговоры, так как пока никаких конкретных указаний об изменениях в школьном деле не было.

Учебный год в сентябре месяце все начали по-старому: гимназисты и гимназистки явились в свои классы, остальные ученики – по своим школам. Не начали занятий Саровское училище и епархиальная школа в связи с категорическим запрещением. Здания их стояли пустыми и заброшенными.

Но нормальное учение длилось недолго, уже в октябре 1918 года Наробраз, видимо, получил какие-то указания по реорганизации обучения и немедленно приступил к их осуществлению. Занятия во всех школах приостановили, ученики получили дополнительные каникулы. В результате этой реорганизации, практическое осуществление которой удалось провести в течение десяти дней, получилось следующее.

Вместо существовавших двух гимназий, городского училища и нескольких церковно-приходских школ открыли пять школ первой ступени – пятилетки, в которых подлежали обучению ученики, ранее обучавшиеся в церковно-приходских школах, в первых трёх классах городского училища и первых трёх классах гимназии; и три школы второй ступени – для бывших гимназистов и гимназисток, учившихся с четвёртого по седьмой класс. Ученики последнего класса городского училища попадали в первый класс второй ступени и, следовательно, могли, если хотели, продолжать своё образование дальше. Занятия в восьмом классе гимназии на этот год ещё продолжались, но со следующего учебного года в связи с сокращением программы этот класс упразднялся, и вторая ступень заканчивалась бывшим седьмым классом гимназии.

Объём учебной программы действительно сокращался, ведь из неё исключались такие предметы, как древние языки (латынь и греческий), Закон Божий, второй иностранный язык (оставался только один: или немецкий, или французский). Преподавание иностранных языков начиналось только со второй ступени.

Обучение в первой ступени становилось совместным, то есть мальчики и девочки учились вместе. Во второй ступени оно пока оставалось раздельным: одна школа на базе бывшей женской гимназии предназначалась для девочек, а две другие на базе зданий старой и новой мужской гимназии – для мальчиков.

Все ученики соответственно своему возрасту и прежнему классу перераспределялись по новым школам и классам. В каждую школу назначались новые педагоги и заведующие.