Неодолимые

— Как бы нас не вспомнили. Давай-ка лучше, пока осколки не продырявили твою рубашку, махнем вон к той хатенке.

И вот сегодня еще одна проверка — родился Быков в счастливой рубашке или нет. Ворвавшись в деревеньку, Быков приказал артиллеристам закопаться в землю, надежно замаскироваться. Он знал, что немцы попытаются вернуть потерянные позиции.

И действительно, долго ждать их не пришлось. Через час на огневые позиции батареи, замаскировавшейся в молодом кустарнике, двинулось до тридцати танков в сопровождении автоматчиков на бронемашинах.

— Все готовы? — обратился Быков к батарейцам.

— Готовы! — донеслось со всех сторон.

— Сегодня Гитлер, как видите, на танки не скупится. Как, устоим?

— Не впервой.

В бинокль Быков отчетливо видел, как из клубов пыли вырисовываются очертания немецких машин. Белые кресты с немецкой аккуратностью обведены черной краской. Но не это приковывало внимание офицера.

— Белоусов, — обратился он к наводчику. — Видишь танк с тремя антеннами? Возьми бинокль, рассмотри получше.

— Вижу, товарищ капитан, — шестой справа. Вон он выстрелил сейчас.

— Точно, Белоусов. Это командирская машина. Она наша с тобой. Понял?

— Так точно.

— Я установлю прицел, и по моей команде ты откроешь огонь.

— Будет сделано, товарищ капитан, по всей науке. Если бы я мог связаться с ними по радио, я бы предупредил их, чтобы фрицы начали читать молитву. Они ведь верующие, а ведь верующие отходят в мир иной со словами Священного писания.

Сумел Иван Быков воспитать в своих бойцах твердость духа, презрение к смерти. Какой бы другой солдат, кроме русского, мог бы так вот спокойно подтрунивать над врагом, который, одетый в броню, бешено мчится на него, ощетинившись копьями современного боя — пушками и пулеметами.

До головной машины оставалось семьсот метров.

— Внимание! Приготовиться!.. Первому — по головному, второму — по стреляющему, Белоусов — по командирскому… Огонь! — И снова вздрогнула земля, и вновь полетели снаряды, и закипел бой. И казалось Быкову, что схлестнулись в сече две древние рати, две силы неисчислимые, и скрежет битвы далеко разносится по бесконечной равнине России.

На огневых позициях, вздымая комья земли и низвергая осколки, рвались вражеские снаряды. Но среди сплошного грохота и ада раздавался спокойный голос командира батареи. Он подсказывал, советовал, воодушевлял.

Наводчики Кутаев и Белоусов, лейтенант Крындич, командиры орудий Кулинец и Смирнов подбили уже около десяти танков. Но противник упорно рвался вперед. Гитлеровцы хотели вернуть недавно утерянные опорные пункты и отбросить наши части назад.

Бой длился уже свыше двух часов. Из строя вышло два орудия, погибло шесть бойцов. Ранен в плечо Быков, комиссар Лемешко, каждый второй солдат батареи. И все же все остались на огневых позициях, один за другим посылая снаряды во вражеские машины.

Накалились стволы орудий. Вражеские снаряды рвутся и рвутся вокруг. Но артиллеристы выстояли. Батарея Быкова подбила и сожгла двадцать шесть танков и бронемашину.

Вечером Родимцеву позвонил командир полка майор Клягин. Доложив о проведенном бое, особо отметил стойкость и мужество гвардейцев капитана Быкова.

— Ходатайствую, товарищ генерал, о представлении капитана Быкова к ордену Ленина.

— А мы с комиссаром не согласны.

— Да он достоин, — заволновался Клягин.

— Вот и мы так считаем. Пишите реляцию о представлении Ивана Михайловича к званию Героя Советского Союза.

— Есть, товарищ генерал, — радостно зазвучал в трубке голос майора. — Большое спасибо от всех артиллеристов.

— И от меня большое спасибо, — подошел улыбающийся командующий артиллерии 13-й дивизии Барбин, — молодец Ванька, едят его мухи. Дал он фрицам со своими орлами сегодня жару. Да вообще-то все поработали добротно. За три дня гитлеровские подлецы потеряли свыше ста танков. Если так дальше дело пойдет, Гитлер не будет успевать штамповать свои стальные гробы.

9

Фронтовая разведка донесла о движении крупных сил пехоты и танков противника вдоль Северского Донца. Создавалась угроза обхода войск всей армии. По приказу командующего фронтом Родимцеву предстояло отходить на восток. Конечно, это удручало гвардейцев. Немцы часто вклинивались танковыми колоннами, отрезали гвардейские полки и батальоны, навязывали изматывающие бои.

В районе села Белый Колодезь Родимцева, который находился в голове колонны, догнал на сером коне разведчик майор Бакай.

— Товарищ генерал, боковая походная застава доносит, что слева в сторону артполка развертывается до двадцати танков противника.

— Барбин, слыхали? Действуйте. Задержи танки — правее нас идут незащищенные тылы, — не теряя самообладания, отдал команду генерал.

И снова артиллеристам Быкова пришлось вступать в бой. Они выбрали выгодную позицию вдоль балки, кишкой уходящей на северо-запад, выставили на прямую наводку орудия.

И как раз вовремя. На горбатом гребне дальнего косогора показалась первая десятка вражеских танков. Они двигались боевой линией, уверенно и зловеще, и когда порыв ветра отогнал пыль, поднятую ими, за ними показалось еще большее количество машин.