Неофеодализм

Сегодня мы бы поставили его в один ряд с сетевыми классификациями. Суть его в том, что каждый образ со всеми своими свойствами может быть символом множества других образов и каждое свойство может обозначать различные вещи.

Эммануэле Тезауро в трактате «Подзорная труба Аристотеля» (1665) описывает «подлинно секретный, чудодейственный метод». Тезауро предлагает модель метафоры как способа раскрытия неприметных связей между известными явлениями. Суть метода – в умении уловить аналогии и сходства, которые остались бы незамеченными, если бы каждый предмет оставался в той категории, куда попал при классификации. Этот метод иллюстрирует Джузеппе Арчимбольдо. Он берет элементы возможного списка (все существующие фрукты и овощи, или же все плоды) и облекает их в форму, но не ту, которой ждут. При таком подходе, помимо линий «вид – род», моделью классификации выступает уже не древо, но нечто, весьма напоминающее ризому Делёза и Гваттари или фрактал.

Случайность теперь – это не просто досадная ошибка или результат неосведомленности. Регулярная случайность – это одно из самых рациональных качеств реальности. В XV веке итальянский поэт Доменико Буркьелло (Domenico di Giovanni) прославился «насмешливыми» сонетами «alia burchia». Название указывает на французскую традицию «лодочных» стихов («burchia» означает «суденышко», «лодка»), т. е. буквально слова, «набросанные как попало», как товар на речных судах.

Кортино-перевертыш Джузеппе Арчимбольдо

В этих сонетах поэт «собирает» воедино самые разные предметы, расположенные произвольно и соединенные между собой в тексте при помощи «правильных» синтаксических связей. Предметы описания у поэта являются фрагментами расчлененной реальности, перечисленные совершенно произвольно, лишенные их естественного контекста – в беспорядке. «Иль буркьелло» – буквально это и значит: «в спешке, в беспорядке». Этот стиль предполагает импровизацию, допускает жаргон и жонглирование идеями из самых разных сфер, почти несовместных. В нем могут соприкасаться и перемешиваться «Грета Гарбо, жареная картошка, ситроен DS-19 и Ролан Барт».

Нонсенс оказывает сильное стимулирующее действие на воображение.

Столкновение понятий однажды производит эмоцию (удивление, восхищение или раздражение). Эмоция запускает процесс внимательного созерцательного осмысления, в результате которого производится идея. В этом смысле метод «иль буркьелло» напоминает «игру в бисер» – игру со всеми смыслами и нелепостями человеческой культуры, с параллельным синтезом методик и стилей, естественных и гуманитарных наук, музыки, искусства, мастерства, мистики. Игрок проявляет почтение ко всему, что можно обнаружить при поверхностном наблюдении, разумеется, если это наблюдение достаточно продолжительно и беспристрастно.

В конце XX в. вирус «иль буркьелло» проник в самую сердцевину научного метода. Во времена охоты за кварками стало привычным наделять эти неуловимые частицы свойствами цветов и ароматов, привнося эмоцию. Очаровательная странность элементарной материи в том, что, исчезая, она оставляет чистую геометрию – паттерн – форму, приятную для восприятия в любом и всяком масштабе. При таком положении дел метод восприятия реальности, сформулированный Фейгенбаумом, не выглядит чудачеством. Митчелл Фейгенбаум – один из тех, кто создал теорию хаоса, – выразил весь смысл метода кратко и поэтично:

«Можно сосредоточиться на чем угодно, на островке водяной пены, на облаке, на морской волне, на любом объекте. Если быстро поворачивать голову, можно разглядеть всю внезапно ставшую различимой структуру поверхности и как бы почувствовать ее внутри себя… любой, кто хоть немного понимает в математике, при взгляде на бурную воду, или на облака, клубящиеся одно над другим, или на море во время шторма чувствует, что на самом деле не знает ровным счетом ничего».