Неоконченный роман. Эльза

Садовники просеивают кости,
Лужайки меж могилами копая.
Под камнями Арраса — наши гости

Лежат навек — сыны другого края.

Меж них мой дядя. Слышно ли в могилах,
Как соловей поет в начале мая?

Меж ними и меж теми, кто любил их,

Ла-Манш грустит и плачет без ответа,
Соединить два берега не в силах.

О запах Африки на кладбище Лоретта!

Там крепко спят солдаты из Марокко.
На них забвенье, как бурнус, надето.

Уже песками раны засосало,

И оборвались жалобы до срока.
А пальм в Па-де-Кале и нет и не бывало.

Дыханье черных вин о утра встает высоко.

И ветер давит ягоды ногами,
И, словно кровью, ноги пахнут соком.

Покойтесь же под белыми крестами

В полях разграбленных, непрошеные гости,
Уложенные, убранные нами.

Мы привели в порядок ваши кости.

О призраки, покойтесь, отдыхайте
Под плитами, в могилах, на погосте.

Отныне вновь сердец не разбивайте,

У очагов местечка не просите,
Под окнами ночами не вздыхайте.

Детей, идущих в школу, не ловите,

Живых не троньте — сладок теплый сои их.
Дыханьем ледяным их не будите.

Не спугивайте легкий шаг влюбленных,

Ночные тени, птичьи голоса.
Пусть скроет пары тень дерев зеленых.

Пусть на могиле травы и роса,

Мох и покой… Опять цветут сады,
И снова поднимаются леса.

У миртов есть цветы, у лавров есть плоды.

О счастье, браконьер, ловушки ставь скорей!
Владеют мирты языком звезды,

Всю ночь они ведут беседы с ней,

И ваш грядущий день я в муках предрекаю.
Стал глубже океан, и парус стал белей,

И благо тем светлей, чем зло черней.

          Я вспоминаю…

* * *

Итак, через Велль опять
Наш пролегает путь.
Свежих рвов не пересчитать,
В лица мертвым не заглянуть.
Может, я их смогу узнать?
Эшелон, помедли чуть-чуть.

Вот этот… Его я знал.

Он, когда загремел гром,
На своей окарине играл
На посту сторожевом.
Смерть сразила его наповал
В сумасшедшем разбеге своем.

Помню хрупкого малыша.

На колени он встал у воды.
Улетела его душа,
Как из клетки, в иные сады.
Мы у зарослей камыша
Набрели на его следы.

Эта надпись — она о чем?

Я никак не могу понять…
Что ей в имени скромном моем?
Я читаю его опять…
Вот могила моя под холмом.
Кто ее поспешил занять?

Кто он? Я понять не могу…

От того рокового дня
Шесть недель на чужом берегу,
Немоту и покой храня,
Он лежит, упав на бегу,
Тот, убитый вместо меня.

* * *