Неоновые Боги

— Как ты и большинство обитателей Олимпа. — Она уже отворачивается и просматривает свой

телефон. — Будь готова. Машина будет ждать внизу, чтобы доставить тебя к мосту в нижний город. Оттуда тебе придется отправиться к Аиду.

Мы движемся слишком быстро. Я пристально смотрю на нее, пытаясь разглядеть за фасадом совершенства, который она представляет.

— Мама…

— Ммм?

Как можно спросить мать, не совершала ли они убийство? Она способна на это. Я знаю, что это так. Но вопрос все еще застревает у меня в горле, резкий и грубый.

— Неужели ты…

— Я убила этого ублюдка? — Она наконец отрывает взгляд от телефона. — Нет, конечно, нет. Если

бы я это сделала, я бы выбрала менее публичный способ, чем выбросить его в окно.

Я не уверена, должно ли это обнадеживать, но я ей верю.

— Хорошо.

— Теперь, когда мы покончили с этим. — Она снова берет телефон. — Я объявляю, что первая

часть нашей сделки выполнена. Убедитесь, что Аид посетит пресс-конференцию этим вечером.

Предвкушение переплетается с тревогой.

— Ты не дала мне много времени, чтобы изложить свою идею.

— Отдай себе должное, Персефона. — Она не отрывает взгляда от того, кому пишет сообщение.

— Он влюблен в тебя. Он согласится на все, что удержит тебя рядом с ним добровольно. Ты была бы дурой, если бы проигнорировала такую возможность.

— Отлично. Я прослежу, чтобы та и было.

— И приведи Эвридику домой. — Ее тон смягчается. — Теперь для нее здесь безопасно, и ей

нужна ее семья, пока она справляется с разбитым сердцем из-за этого идиота, ее бывшего парня.

По крайней мере, в этом мы согласны.

— Я так и сделаю.

Нет смысла спорить о моей способности убедить Аида. Моя мать рассматривала каждый из своих браков как ступеньку к чему-то лучшему, ее мужья были пешками, которыми можно манипулировать, а не партнерами. Ей бы никогда не пришло в голову, что я считаю Аида равным себе.

Я вхожу в свою комнату, не говоря больше ни слова. Подготовка не занимает много времени, хотя я тихо ругаюсь и добавляю немного дополнительного консилера под глаза. После некоторых размышлений я надеваю пару широких черных брюк и красную блузку, которая настолько темна, что с таким же успехом может быть черной. Я собираю волосы в гладкий конский хвост и добавляю помаду почти такого же красного цвета, как моя рубашка.

Я долго смотрю на себя в зеркало. Образ, который я очень тщательно создавала на протяжении многих лет, солнечный и яркий, наполненный светлыми тонами и розовыми губами. Сейчас я выгляжу совершенно другим человеком. Я чувствую себя другим человеком.

Хорошо. У девушки, которой я была месяц назад, никогда бы не хватило наглости заключить сделку, которую я заключила прошлой ночью. Такой маленький промежуток времени. Так много изменилось. И мы еще не закончили.

Поездка от дома моей матери до моста занимает меньше времени, чем я ожидаю. Кажется, что это разные миры, но на самом деле это меньше тридцати минут, даже с учетом пробок. Я выбираюсь с заднего сиденья и беру себя в руки. В идеале мне бы хотелось, по крайней мере, двадцать четыре часа, чтобы заставить Аида взглянуть на вещи по-своему, но я работаю с несколькими часами.

Я все еще должна извиниться за то, что улизнула, как вор ночью.

Переход по мосту при дневном свете кажется странным. Я готовлюсь к той же боли, которую испытала в тот первый раз, но это всего лишь легкое давление на мою кожу. У меня возникает странная мысль, что он как будто приветствует меня дома. Я быстро пересекаю улицу и прохожу между колоннами в нижний город. Это… действительно похоже на возвращение домой. Я поднимаю подбородок и начинаю идти, мой шаг сокращает расстояние между мостом и домом Аида. Еще достаточно рано, вокруг мало людей, и их присутствие — еще одно подтверждение того, что я поступила правильно.

Никто из этих людей не будет отвечать за последствия моих действий.

Все кончено.

Почти.

Я задерживаю дыхание, когда поднимаюсь по ступенькам к дому Аида и стучу в

дверь, мое сердце колотится в горле. Мгновение спустя она открывается, и меня притягивает в объятия мягкое тело. Требуется несколько секунд, чтобы понять, что это Эвридика.

— Что ты делаешь, открывая дверь?

— Психея написала, что ты уже в пути. — Она затаскивает меня в дом и закрывает за нами

дверь. — Зевс действительно мертв?

— Да. — Она выглядит измученной, под глазами темные круги, волосы растрепаны, как будто она

провела по ним пальцами. Я ловлю ее руки. — Мама хотела бы, чтобы ты вернулась домой. Мы все хотели бы.

Она открывает рот, колеблется и наконец кивает.

— Я так и сделаю. — Она грустно улыбается мне. — Но что-то подсказывает мне, что ты здесь не

ради меня. Аид сейчас со щенками.

— Я не задержусь надолго…

— Все в порядке. — Еще одна из тех грустных улыбок. — Харон предложил подвезти меня домой,

когда я решу, что это то, чего я хочу. Не беспокойся обо мне.

Легче сказать, чем сделать, но она права. У Эвридики есть свой собственный путь, по которому она должна идти вперед. Я еще раз обнимаю ее.

— Я здесь всякий раз, когда я тебе понадоблюсь.

— Я знаю. А теперь иди к своему мужчине. — Она легонько подталкивает меня в направлении