Неопознанный ходячий объект

Я слушала Женьку и ухмылялась до тех пор, пока не обратила внимание вот на что: сотрапезники восприняли ее речь очень серьезно, я бы даже сказала, чересчур серьезно, если учесть, что их интерес к острову и всему, что с ним связано, носит чисто спортивный характер. Если заядлый рыбак Геннадий Степанович навострил уши, услышав о спиртзаводе, то Владислава Петровича Женькина догадка повергла в мрачные раздумья, его супруга, косясь на него, сидела с растерянной и несчастной физиономией, а Валера нахмурился, наблюдая реакцию соседей. Ну, с этим-то ясно, он сюда явился, чтоб за писателем следить, небось сейчас прикидывает, чего это Владислава Петровича так разбирает…

За столом повисло молчание, оно тяготило всех, кроме нас с Женькой. Геннадий Степанович попытался завязать разговор, но попытка успехом не увенчалась, сотрапезники были слишком увлечены собственными мыслями. Тут из парка донесся отчаянный собачий лай, затем мы увидели через распахнутое настежь окно нашу недавнюю знакомую рыжую собачонку, которая отважно наскакивала на пса раза в два крупнее ее, тот злобно рычал и пятился, что-то держа в зубах.

– Вот Моська, знать, она сильна… – начал декламировать Валера, тут в парк спустилась Мария Павловна и грозно крикнула:

– Пошли отсюда, фу… – И замахала руками.

Вместо того чтобы угомониться, псы предприняли попытку окончательно разобраться друг с другом. Рыжая, почувствовав поддержку в лице хозяйки пансионата, бросилась с заливистым лаем на противника, тот отпрыгнул, оскалил пасть, выронив при этом свою добычу, огрызнулся, попытался вновь подхватить ее с земли, но Мария Павловна вооружилась палкой, и пес, поджав хвост, бросился с территории, а рыжая, проводив его немного и убедившись, что победа осталась за ней, вернулась к хозяйке. Между тем Мария Павловна наклонилась, что-то разглядывая на земле, затем вскрикнула, схватилась рукой за сердце и начала оседать на землю.

– Ей плохо, – первой сообразила Женька и бросилась на помощь.

Мария Павловна сидела на земле с бледным лицом и дрожащими губами, глаза ее смотрели испуганно, она пыталась что-то произнести, тыча пальцем в землю. Между тем рыжая собачонка, схватив добычу, побежала на хоздвор, а Мария Павловна, закатив глаза, рухнула на руки подоспевшему Геннадию Степановичу.

– Мария Павловна, дорогая… – суетилась Лидия Артуровна. – Позовите кого-нибудь из персонала.

– Ее надо на кушетку положить и вызвать врача. Анфиса, быстрей на гору, отсюда сотовый не возьмет.

Услышав о враче, Мария Павловна замотала головой и, глубоко вздохнув, отчетливо произнесла:

– Милицию, участковому сообщите и отнимите ее у собаки.

– Что отнять? – нахмурился Валера.

Мария Павловна заплакала и махнула рукой.

Я побежала на пригорок вызывать «Скорую», беспокоить милицию я поостереглась, понятия не имея, что должна им сказать, то есть что так напугало Марию Павловну. Так и не дозвонившись до «Скорой», я увидела, что Валера машет мне руками, предлагая вернуться. Я поспешно спустилась к пансионату, поднялась на веранду, где застала следующую картину: Мария Павловна лежала на диване, рядом с ней сидела девушка, сменившая Марину, а остальные носились по двору за рыжей собачонкой. Сказать честно, выглядело это комично.

Собачонка в гонках явно побеждала, первым не выдержал Геннадий Степанович и, тяжело дыша, взошел на веранду, вскоре к нему присоединились Лидия Артуровна и Женька, а затем Владислав Петрович. Самыми стойкими оказались Валера и Коля, которые, заслышав шум, тоже приняли участие в погоне, но и они в конце концов выдохлись.

Некоторое время на веранде царило молчание, было слышно лишь тяжелое дыхание бегунов, затем раздались осторожные шаги, и на веранде появилась рыжая собачонка. Замерла у входа, и все замерли вместе с ней, напряженно ожидая, что будет дальше. Рыжая сделала еще несколько шажков, опустила на пол свою добычу, тявкнула и не спеша засеменила с веранды, а мы дружно кинулись взглянуть на то, что она принесла.

У всех из горла вырвалось дружное «ох», Женька зажмурилась, а Лидия Артуровна сделала попытку упасть в обморок, но, так как на это решительно никто не обратил внимания, осталась стоять на ногах.

Я во все глаза пялилась на то, что лежало у моих ног, силясь привести в порядок свои мысли. Если честно, упасть в обморок мне тоже очень хотелось, потому что на полу лежала человеческая рука, то есть не вся рука, а кисть, но и этого было вполне достаточно, чтобы спятить от страха.

– Черт возьми, – пробормотал Валера, высказывая всеобщее мнение на этот счет, Лидия Артуровна испуганно посмотрела на мужа и вдруг смертельно побледнела, лицо писателя точно окаменело, а взгляд, устремленный к отрубленной руке, очень мне не понравился. Растерянности или страха в нем не было, скорее ненависть.

– По-моему, нам действительно придется вызвать милицию, – заметил Валера.