Неопознанный ходячий объект

– А есть чем?

– Нет.

– Жаль.

– Что ж тогда делать? За ножом бежать в пансионат?

– Лучше за ножницами, они в моей сумке.

– Маникюрные?

– Разумеется.

– Что можно сделать маникюрными ножницами?

– Многое. А если ты свистнешь нож на кухне, это покажется подозрительным. Не забывай, на веранде лежит…

– Помню я, что там лежит, – буркнула Женька.

– Вот-вот, люди могут принять тебя за маньяка. Беги, а я буду сторожить мешок.

– Почему это мне бежать?

– Потому что бегаешь ты отлично и никаких проблем с задницей.

– Иногда ты бываешь такая вредная, такая вредная, что я тебя терпеть не могу.

– Я тебя тоже.

Огрызаясь, Женька все-таки торопливо оделась и стрелой помчалась к пансионату. Я не сомневалась, что она побьет все олимпийские рекорды. Женька была чудовищно любопытной. Если уж я изнывала от желания узнать, что там в мешке, представляю, каково было ей.

Я немного прошлась по берегу, чтобы согреться, затем оделась и стала ждать подружку. Вскоре над моей головой послышался шум, Женька, тяжело дыша, спускалась к воде.

– Менты до сих пор еще не приехали, – торопливо сообщила она, протягивая мне ножницы.

– Ничего удивительного, они же к вечеру обещали, – пожала я плечами.

– Менты нам сейчас очень бы пригодились, – косясь на мешок, заметила она.

Я опустилась на колени и занялась веревкой. Женька лезла мне под руку и здорово действовала на нервы, но я терпела, понимая ее состояние.

Наконец мы справились с веревкой, приподняли мешок и в недоумении переглянулись: в мешке лежал скелет. Мы потянули его за ноги и вскоре извлекли на свет божий. Женька сунулась в мешок, но, кроме камня, там больше ничего не оказалось.

– Это что ж такое, – растерянно пробормотала она, а я хмуро разглядывала скелет у своих ног. Конечно, скелет немногим лучше трупа, потому что, как ни крути, тоже труп. Но этот был с головой и руками. Женька подняла нашу находку и со вздохом заметила: – Скорее всего мужчина… рост где-то метр восемьдесят. Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну… тот дядька, с которым писатель разговаривал, был какого роста?

– Ты хочешь, чтобы я его опознала? – кивнув на скелет, осведомилась я и принялась внимательно рассматривать находку. – Мне кажется, что он, так сказать, фабричного производства, – через некоторое время изрекла я. – Собран очень аккуратно, две кости сломаны, но их, скорее всего, раздавило камнем при падении.

– Ты чего мне голову морочишь? – разозлилась Женька. – Что значит фабричного производства?

– Ну… такие вещи изготавливают для школ и прочих учебных заведений, где изучают анатомию человека. Скелет можно приобрести в магазине «Наглядные пособия».

– В нашем магазине скелета нет, только глобус.

– Это в каком? На Малой Ильинской? А на Васильевском проспекте стоял, я сама видела.

– Ну, хорошо. Предположим, этот чокнутый Горемыкин купил его в магазине, чтобы изучать анатомию. Но тогда какого хрена он его утопил? Да еще камень в мешок сунул…

– А вот это мы и узнаем, – кивнула я.

– Как узнаем?

– Спросим Горемыкина, с какой стати он решил утопить скелет?

– Значит, ты считаешь, у него должна быть причина?

– Логично предположить, что у любого человека, совершающего тот или иной поступок, есть причина.

– А я вот что считаю. Никакой он не фабричный, дядя кого-то убил, потом… ну… как бы это выразиться…

– Сварил мертвеца, – подсказала я, а у Женьки глаза буквально полезли на лоб.

– Как это сварил?

– Чтобы кости отделить от мяса, именно так и поступают, желая изготовить скелет.

– Господи, тебе-то откуда знать?

– Я классику читаю. И тебе советую.

– В какой это классике написано, как скелет варить?

– В «Соборянах» Лескова.

Женька «Соборян» не читала и обиделась.

– Вот вернемся домой, покажешь, где там о таком рассказывается.

– Покажу, – охотно согласилась я. – Ладно, хватит дискутировать. Давай засунем скелет обратно в мешок и спрячем в воде. Не то кто-нибудь его найдет и чего доброго помрет от страха.

– Только спрятать надо в другом месте, – кивнула Женька, – чтоб Горемыкин его не смог перепрятать.

Это показалось мне разумным. Мы сунули скелет в мешок и потащили его дальше по берегу. Нашли подходящий камень и утопили.

– Место бы не забыть, – пробормотала Женька.

– Вон куст торчит прямо на берегу, так что найти будет нетрудно.

– Пойдем к Горемыкину?

– Ага.

Мы выбрались на крутой берег и зашагали к деревне.

– Вот ты умную из себя строишь, говоришь, что он фабричный, а если нет? – начала зудеть Женька. – Если этот Горемыкин форменный маньяк? Здесь ведь люди пропадали, так? Вот он их того… варил. Может, не всех, может, остальные в подполе зарыты, а этого сварил.

– Слушай, не могла бы ты заткнуться? – не выдержала я.

– Мы идем к нему, а ведь это может быть опасным. Конечно, с виду он старичок не сильно впечатляющий. Я хочу сказать, похож на безобидного чудака, но только дураки по внешности судят. Может, нам кого предупредить о скелете и о том, что мы к этому маньяку идем?

– Кого ты собираешься предупредить?

– Ну, не знаю… Валеру, к примеру.

– Вот уж кому я бы ни в жизнь не доверилась.

– Просто у тебя предубеждение против блондинов.