Неожиданный английский. Размышления репетитора – Тетрадь III —

Интереснейшая тема авторства пьес и сонетов, печатавшихся под именем, точнее, под проектным названием, «Шейкспир», побудила меня позднее перевести последнюю прижизненную книгу Марка Твена (который вообще-то Туэйн) «Умер ли Шейкспир?» (1909). По окончании труда стало ясно, что не обойтись без перевода «Гамлета» (вообще-то «Хэмлета», ну да ладно). Я смело и рьяно взялся за дело, работа пошла быстро, потом я отвлёкся на учебные материалы по английскому языку, на учеников, на роман-предупреждение «Война виртуальных миров», которым я не горжусь, но который хотя бы позволяет мне сегодня говорить, что моя совесть перед грядущим чиста, одним словом, у меня было время подумать, и скоро выяснилось, что подумать стоило, потому что вопрос авторства произведений «эйвонского барда» гораздо глубже, чем истинные фамилии того или тех, кто на самом деле писали под псевдонимом «Потрясающий копьём» (Shake-Spear). Зачем они это делали? Что хотели этим сказать? Почему у них получилось? Оказалось, что многозначность смыслов, заложенных в «Трагедии Ромео и Джульетты» – это детский лепет по сравнению с таким зрелым произведением, как «Гамлет», где (как и во многих других пьесах) посвящённый читатель (каковых, правда, даже в англоязычном мире сегодня почти не осталось) должен видеть скрытые послания в подборе, сочетании и даже местоположении отдельных слов.

На западе давно опубликованы книги, в которых максимально дотошно разбирается, к примеру, деятельность литературной группы, называвшей себя «Рыцари Шлема», во главе которой стоял энциклопедически образованный, отважный и деятельный Фрэнсис Бэкон (который вообще-то Бейкон) и в состав которой входили все те, кого разные исследователи зачем-то делают единоличными авторами знаменитых произведений: Бэн Джонсон, Эдвард де Вир (которого у нас обычно пишут «де Вер»), Дерби, Монтгомери, Марлоу, супруги Рэтленды, Саутгемптон и ряд других (мне почему-то представляется, что их должно было быть девять).

То есть, как вы поняли, сейчас я нахожусь в интересной стадии изучения того, о чём нельзя не думать и чего нельзя не учитывать при переводе такой зрелой вещи, как «Гамлет». Давеча этот путь поиска смыслов навёл меня, в частности, на знаменитого в относительно узких кругах автора – Мэнли П. Холла, который в 1928 году написал своё самое известное исследование «Тайные учения всех времён: энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцерской символической философии». Я так увлёкся, что перевёл главу, посвящённую Бейкону и занимающей меня проблеме. Главу эту я вот-вот выложу на специально предназначенном для этого сайте «Правильный Шекспир», а пока собственно вернёмся к предмету моих нынешних грустных вздохов…

Когда я переводил «Умер ли Шейкспир?», то делал это ещё и из благих побуждений, поскольку русскоязычный читатель сегодня может прочитать эту книгу Марка Твена либо в моей компактной форме, либо приобретя все 18 томов полного собрания его сочинений. Уже поздно вечером я обнаружил: «Тайные учения» тоже были несколько лет назад переведены. Дурак я дурак! Зачем угрохал полдня на то, что уже существует! Так думал я, пока не сравнил то, что было написано мистером Холлом и то, что опубликовало уважаемое «Эксмо» в переводе доктора философских наук, профессора, заведующего кафедрой гносеологии и истории философии, ФИО которого я здесь называть не буду, чтобы не делать лишней рекламы и не обижать профессорских седин. Я позволю себе лишь коротенький анализ отдельных принципиальных мест, а выводы делайте сами.

Вот как начинается эта глава в оригинале (я позволил себе лишь выделить два имени):

THE present consideration of the Bacon – Shakspere – Rosicrucian controversy is undertaken not for the vain purpose of digging up dead men’s bones but rather in the hope that a critical analysis will aid in the rediscovery of that knowledge lost to the world since the oracles were silenced. It was W. F. C. Wigston who called the Bard of Avon «phantom Captain Shakespeare, the Rosicrucian mask.»