Неожиданный Владимир Стасов. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКИХ БЫЛИН

Нет, мы не имеем права на такие выводы, вопреки какому бы то ни было сходству, мы не можем ни в тех, ни в других указать прямого, непосредственного заимствования (и в особенности заимствования письменного, книжного) В разных местах настоящего исследования — я вперёд уже протестовал против такого истолкования; теперь же, обозревая разобранные мною былины все вместе, за один раз, мы тем не менее имеем возможности останавливаться на мысли о прямом заимствовании русских былин именно из тех самых оригиналов, которые мы были в состоянии здесь привести для сравнения. Находящиеся в нашем распоряжении восточные материалы всё-таки ещё малочисленны и бедны, мы не обладаем ими в полноте сколько-нибудь удовлетворительной, и потому, не имея всех необходимых звеньев налицо, мы лишены покуда возможности показать всю цепь перехода того или другого сказания из древней Азии в новую Россию. Но несмотря на такую неполноту, мы всё-таки на каждом шагу убеждаемся в одном и том же главном факте: какого бы рода ни было сходство наших былин с восточными рассказами, более ли близкое, где у нас азиатских первообразов больше, или менее близкое, там где этих первообразов меньше, — во всяком случае былины наши идут от которых-то из них или от им подобных.

В какой форме представляются нам поэтические создания Востока, с которыми мы имели возможность сравнивать наши былины? Это или отдельные рассказы, повествования — каковы, например, песни минусинских татар, телеутов, сагайцев, киргизов и других разноплемённых народов; или же соединённые вместе, в форме одной поэмы или сборника, те же рассказы и повествования, прежде обращавшиеся в народе отдельными единицами, а потом скучившиеся более или менее стройными группами и членами одного общего целого: таковы Рамаяна, Магабгарата, "Шах-Намэ", "Гессер-Хан", "Дзанглун", Джангариада и т. д. Эта последняя форма всегда является у народа, когда он достиг или достигает значительной степени интеллектуального развития: вместе с успехами самосознания, вместе с желанием обозреть все свои поэтические, художественные сокровища отдать себе сознательный отчёт в созданиях бессознательного народного творчества прежних лет является всегда потребность слить в одно всеобъемлющее, систематическое и сплошное целое разрозненные члены одного и того же рода и порядка, уже давно обращающиеся в народе. Этой потребности обязаны своим происхождением все великие поэмы и сборники Востока. Здесь сотни, тысячи древних и песен и пересказов, первоначально отдельных, взяты из уст народа и склеены вместе, в одно целое, впрочем, почти всегда при посредстве внешней, очень слабой связи. Эти же самые законы действовали и у нас.