Неожиданный Владимир Стасов. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКИХ БЫЛИН

Добрыня приезжает домой после долгого отсутствия и находит, что жена его идёт за другого: он этого другого бросает о пол, бьёт плетью и — дело с концом. Что он думал, что чувствовал, ничего этого нет в былине: она этого и знать не хочет, ей вместо этого очень только интересен сам сырой факт и следствие его: "что хлопанье и что оханье, не слышно ведь". Князь Владимир отнимает себе жену у Данилы Ловчанина: она без дальнейших разговоров идёт и бросается на копьё или на нож — и делу конец. Место любви, влюбления занимает одна физическая похоть (вспомним, например, жену князя Владимира и атамана калик); богатыри никогда не влюбляются, а только берут себе жён или наложниц. Побудительные же причины действий у богатырей никогда не собственная удаль, не желание добыть себе геройскую славу, а только исполнение княжеского повеления: князь приказал то-то или то-то, и богатырь, род военного раба или кондотьера, идёт исполнять это приказание. В восточных первообразах наших былин мы не найдём такой бедности и ограниченности мотивов и личных характеров. Какая разница! Здесь вы на каждом шагу встретите и героя, идущего на войну или завоевание, потому что ему самому так хочется, а не князь приказал, и богатыря влюбляющегося, и богатыря ревнующего, и богатыря, выражающего то или другое душевное своё настроение, и богатыря, возмущённого поступками посторонних лиц над его отцом, матерью, женой, сестрой, и все эти душевные настроения и движения высказываются не только всегда в поэмах высокоцивилизованных, развитых народов (в Магабгарате, Рамаяне, "Шах-Намэ"), но даже очень часто в поэмах и песнях народов и племён, на которых мы привыкли смотреть с некоторым высокомерием, как на народы и племена грубые, ещё вовсе не развитые (поэмы Средней Азии, например, "Гессер-Хан", Джангариада, "Козы-Курпеш", песни киргизские, сибирско-татарские, телеутские, сагайские, монгольские, калмыцкие). Здесь можно бы набрать гамму самых разнообразных психических движений и настроений. Так, например, богатырь Сары-Мёке надумывается о мщении; богатыри Хан-Тёнгёс и Кум-Тёнгёс приходят в такое удивление от силы и огромной тяжести богатыря Алтын-Айры, что долго стоят, совершенно немые и только трясут головой; старуха Алтын-Арег до того наполнена глубоким состраданием к мальчику, которого тиранит её муж, что упрашивает этого последнего лучше убить её, чем того мальчика; богатырь Иебег-Хан столько знаменит своим состраданием, что к нему прибегает конь Ак-Хана и умоляет его выручить из беды детей его господина; богатырь Кара-Мёс из благодарности к Алтын-Хану решается пожертвовать жизнью, чтоб помочь его сыну; богатырь Айдолей обращается с благодарственною речью к огненному морю, солнцу, луне и Кудаю (творцу) за спасение его от преследующей его женщины-лебеди; богатырь Ала-Картага ревностно заботится о том, чтоб у него во владениях никто один другого не оскорблял и не обижал; богатырь-мальчик предаётся радости, увидав своего коня-жеребёночка; богатырь Алтын-Эргек однажды плачет от страха; богатырь-сирота рассказывает, что ему стыдно, и т. д. Но ещё чаще, пространнее и художественнее бывают выражены разные душевные движения в поэмах и песнях киргизов, которые, без всякого сомнения, должны считаться самыми художественными и самыми поэтическими произведениями, между всеми подобными же созданиями тюркских племён. Здесь же ежеминутно встречаем лирические места высокого достоинства и красоты. Так, например, красавица Ак-Чунус, страстно влюбившись в богатыря Таргына, рассказывает ему, в превосходном монологе, что теперь позабыла всё и всех, и велит ему похитить себя, не то она умрёт от горести; хан, отец её, хочет выдать её замуж за иноземного князя, которого она не любит. В этой же песне богатырь Эр-Таргын, чувствуя свою несправедливость против другого богатыря, добровольно уезжает, оставляя ему свою возлюбленную, а этот богатырь, выслушав трогательные просьбы красавицы Ак-Чунус, великодушно отступается от неё и соединяет влюблённых молодых людей.