Непал. Винтажный роман

Когда позади осталось примерно десять сорокаметровых веревок, лидер не удержался на очередном участке рельефа – или оступился, или камень из-под ноги «ушёл», или ручная зацепка оказалась ненадёжной, кто ж теперь скажет о причине. В общем, Славик сорвался и полетел вниз. Срыв как таковой не смертелен, если техника восхождения правильна: для того и бьются три крюка на «станции», чтобы сорвавшийся долетел до неё и чуть ниже – насколько ниже, зависит от того, как много верёвки успеет выбрать страхующий, а потом зафиксировался. Само собой, не обойтись без ушибов или даже переломов, но жив почти наверняка останешься. Однако Славик-то бил на «станциях» не по три и даже не по два, а по одному крюку, и то не слишком надёжно. И когда он «отлепился» от скалы, крюк на «станции» выскочил, и дальше они запорхали уже вдвоём со сдёрнутым мальчиком Петей, по пути захватив и третьего. О чем говорить? В сложившемся раскладе чудес не ожидалось никаких, итог был закономерен: упали к подножию стены три тёплых, но безжизненных мешка с костями…

Извините, что не слишком возвышенно опишу происходившее после падения, но в горах логика глубоко житейская. Упали они «удачно», в том смысле, что не надо было организовывать спасательные работы и сгонять кучу людей, чтобы спустить пацанов вниз: они и так внизу, спасателям не нужно трудиться. Руки-ноги переломаны настолько, что, несмотря на мертвенную скованность тела, легко сгибались и разгибались, будто пластилиновые, так что «паковались» ребята нетрудно. Завернули их в спальники и ждали вертолёта, он прилетел через два дня. К этому времени в телах уже завелись маленькие белые опарыши…

Попрощались с товарищами и… что? Что-что – продолжили сезон. Смерть, конечно, трагедия, но если ты занимаешься альпинизмом, то должен думать о возможной гибели. Хотя слухи о массовых смертях в этом виде спорта, а точнее, выбранном образе жизни – чистый миф. Погибают немногие, и 90 процентов – из-за пренебрежения правилами безопасности, которым в альплагерях тщательно обучают. Но годы шли особые…

Через неделю мы выдвинулись автономной группой из восьми человек в совсем отдалённый район, на расстоянии целого дня пути. Предстояло сделать два-три восхождения и вернуться в базовый лагерь. Наша четвёрка успешно, с полным соблюдением правил, взошла на заданную вершину и возвратилась на бивуак. Стали ждать вторую четвёрку и собираться в обратный путь. Сидим, кочегарим примусы, готовим чай для победителей вершин и вдруг видим: двое ребят бегут от подножия горы со всех ног, даже обвязки с крючьями с себя не сняли. Подбежали и, запыханные, сообщают:

– Там Серёжа с инструктором Сашей в связке шли, и камень на них полетел. Саша увернулся, а Сергей – нет.

– И что?

– Поранило его. Насколько серьёзно – пока неясно, но передвигаться не может. Саша послал за подмогой.

– Высоко?

– Нет, пара верёвок от начала маршрута…

Ну, мы готовы идти мгновенно, да с «бонусом»: инструктор Толя – врач, и мой товарищ по связке – тоже Толя и тоже врач, а с профессиональной медициной, понятное дело, лучше, чем с доморощенными санитарными навыками. Подхватились все, только единственную из восьмерых девочку Оксану у палаток оставили и выдвинулись на «спасы».

Две верёвки пролезли быстро, достигли места трагедии. Там вот что произошло: на обвязке у альпиниста пристёгнуты крючья, в том числе ледовые, поскольку на горе встречались участки со льдом. Ледовый крюк, или ледобур, – это такой титановый винт диаметром где-то в сантиметр, а длиной в двадцать. И вышло так, что инструктор Саша увидел летящий булыжник и кричит, как полагается: «Камень!» Сергей услышал и даже смог увернуться от прямого удара, прижавшись к скале. Камень лишь чиркнул его, но при этом каким-то образом задел и висящий на поясе ледобур, развернул его и загнал в тело… Надо сказать, что в данной истории техника безопасности ни при чём, просто случился тот самый один эпизод из тысячи, когда кроме красивой и пустой фразы «так звёзды сошлись» и добавить нечего.

Когда мы поднялись к нему, парень находился в полусознании. Остановить кровотечение не удавалось, хотя йод и бинты мы, ясное дело, захватили. Спускать раненого ночью затруднительно. Стали ждать хотя бы минимальной видимости, кипятить примус, который тоже притащили с собой, и пытаться поить Сергея чаем. Что ещё прикажете делать в холодную, неудобную, бессонную ночь? Да не дождался он утра: истёк кровью и умер…

Опять придётся отвлечься от альпинистской романтики и «приземлиться». Если человек живой и только ранен, нести его по горам очень трудно, поскольку ему больно – я уже упоминал такую ситуацию, когда рассказывал про «Алай» в Киргизии. А мёртвого перемещать легче, потому что человек теперь ничего не чувствует. Обмотали мы Сергея верёвками, закрыли ему голову курткой и спустили со стены. Инструктор Саша знал место, где, укрытая камнями, с прошлых заходов лежала акья. Полдня ходили за акьёй, потом паковали Сергея, связывались с основным лагерем – рации-то у нас были, и в исправном состоянии.